— Замолчи!

— Не подходи ко мне. Ведь это не в первый раз. Ты уже одного убил. — Лицо у нее побагровело. Она с трудом выговаривала слова. — Видеть тебя не могу! — Она закрылась одеялом с головой.

Том услышал приглушенные, судорожные рыдания. Он закусил губу и потупился. Потом подошел к отцовскому матрацу. Под матрацем лежала винтовка — тяжелый длинный винчестер 38-го калибра. Том взял его, проверил, есть ли патрон в стволе, взвел курок и вернулся на свое место. Он положил винчестер на пол, прикладом на матрац. Рыдания Розы Сарона перешли в тихие всхлипывания. Том лег, натянул одеяло на голову, натянул его на разбитое лицо, оставив небольшой продух. Он вздохнул:

— О господи, господи!

Около их домика остановились машины, послышались голоса.

— Сколько мужчин?

— Вот только мы, трое. А сколько вы платите?

— Поезжайте к дому номер двадцать пять. Номера на дверях.

— Слушаю, мистер. А сколько вы платите?

— Два с половиной цента.

— Да что это! Так и на обед не заработаешь.

— Плата два с половиной цента. Сюда с юга едет двести человек, они и таким деньгам будут рады.

— Мистер, да побойтесь вы бога!

— Ладно, ладно. Согласны — оставайтесь, а нет — поезжайте дальше. Мне некогда с вами пререкаться.

— Да ведь…

— Слушай. Плату не я устанавливаю. Мое дело записать вас. Хотите работать, пожалуйста. А нет — проваливайте отсюда подобру-поздорову.

— Значит, номер двадцать пять?

— Да, двадцать пять.

Том дремал, лежа на матраце. Его разбудил какой-то шорох в комнате. Рука потянулась к винчестеру и крепко стиснула приклад. Он откинул одеяло с лица. Рядом с матрацем стояла Роза Сарона.