Английский писатель заинтригован, он хмурит брови, пыхтит виртуально зажженной трубкой, потом бесшумно выдыхает бесцветный дым.

– Странно, странно!.. – бормочет он. – И притом – вызов, который нельзя не принять. Как захватывающе!

Дойл приглаживает усы. Стоя перед картиной, на которой он сам стоит посреди пустоши, он снова делает жест, имитирующий зажигание трубки.

– Обожаю вызовы! Эту вашу историю я нахожу… воистину невероятной.

– Поверьте, если бы мы сами знали, как быть, мы бы постарались справиться одни. Но когда вы обмолвились о круге ваших друзей-писателей, приверженных сеансам столоверчения, я сказал себе, что вы – именно тот, кто сможет нам помочь.

– Никогда не осмелился бы потревожить носителей этих великих имен для решения проблемы невеликого французского автора. К тому же они нам ни к чему: здесь нужны другие, гораздо более квалифицированные люди. Вам везет, я знаю, где их найти.

Он кружит по комнате.

– Это особенное, очень особенное место… Если вы не в курсе, то, думаю, это вас заинтересует.

В этот момент рыцарские латы с алебардой слегка шевелятся, и обоюдоострое лезвие со звоном падает на пол, напугав обе пришлые блуждающие души.

– Ваша работа? – интересуется впечатленный Габриель. – Вы, бродячая душа, способны повлиять на вещественный мир?

Словно отвечая на этот вопрос, крыса, выскочившая из лат, карабкается вверх по книжным корешкам. Найдя один из романов Конан Дойла, она впивается длинными резцами в страницу.

– Таков грустный конец наших трудов, – грустно шутит Дойл. – Их пожирают крысы.