Друид помалкивает.

– Вы уверены, что он обладает медиумическими данными?

– Ничуть в этом не сомневаюсь. Вот только его ослиное упрямство… Ей, Гутуатер! ГУТУАТЕР!

– По-моему, он просто нормальный человек и не может нас слышать.

– Брось упрямиться, Гутуатер! Ответь, это же я!

Проворчав что-то по-гэльски, друид произносит наконец нечто внятное:

– Кто смеет меня беспокоить?

– Это Конан Дойл. Со мной двое друзей, французы, которым нужна твоя помощь.

– Не перевариваю французов.

– Они – бесплотные души.

Раздосадованный Гутуатер выключает телевизор и выбрасывает всю свою стряпню в мусорное ведро.

– НЕ ПЕРЕВАРИВАЮ ИХ, И ВСЕ ТУТ! ЭТО ИЗ-ЗА НИХ И ИХ ПРОКЛЯТОГО МАРКИЗА ДЕ ЛАФАЙЕТА МЫ ПОТЕРЯЛИ АМЕРИКУ!

– Нельзя жить одними воспоминаниями, Гутуатер.