– Я обещаю подарить Мардуку десять золотых кубков. Это фамильные ценности нашего именитого рода, и на них нет ни одного поддельного камня.

Исме-Адад опять улыбнулся и протянул для поцелуя перстень на указательном пальце – символ сана верховного жреца. Это был жест монарха, правителя Халдейской державы.

А на просьбу Сан-Урри он ответил так:

– Правда, девушка о которой речь, уже третий год отказывается принимать участие в празднестве богини любви и брачных уз. Возможно, она заупрямится и на этот раз.

Глазки Сан-Урри загорелись:

– Разве Эсагила не может заставить ее?

– Скорее всего, именно так мы и сделаем. Тем более, что эта девушка дочь Гамадана, а Гамадан приходится братом Синибу, который потерял эмблему отряда с изображением Мардука. Как ты помнишь, достопочтеннейший, его пришлось казнить у Ворот Смерти посредством вливания в глотку расплавленного свинца. Эсагила поступила так, чтобы отвлечь от себя гнев Мардука. Но вся семья Гамаданов убеждена, что жрецы опасались могущества Синиба и только потому велели казнить его. А ведь мы лишь исполнили волю Мардука. С той поры все Гамаданы ненавидят Мардука и Эсагилу. Потому и дочь Гамадана пренебрегает обрядом очищения девушек.

– Будет только справедливо, если Храмовый Город прибегнет к насилию, – заметил Сан-Урри.

– Я пошлю жрецов к Гамадану. Если он не согласится добром, я прикажу силой привести его дочь накануне празднеств. Пусть порадуется Мардук.

Оба усмехнулись.

Вошел служитель и положил на стол верховного жреца глиняные таблички, свитки, папирусы и кожаные ленты. Потом шепнул что-то на ухо Исме-Ададу.

Пока служитель ждал распоряжений, верховный жрец сказал, перебирая почту:

– Мне надо ответить на просьбы верующих. Я вижу, что прибыли письма даже из Египта и Персии, хотя Набусардар и приказал закрыть границы. Таблички в льняных обертках – это от евреев. Я всегда узнаю их по оберткам.

Он вынул из обертки одну табличку и стал вполголоса читать:

– «Благороднейший Иоаким обещает пожертвовать Мардуку тридцать слитков золота, если Мардук возьмет его под свое покровительство». Надо тебе заметить, – улыбнулся Исме-Адад, – что Иоаким один из еврейских богачей и до последнего времени признавал только Ягве. А теперь, когда ситуация усложнилась, он, видимо, чувствует себя не очень уверенно под сенью крыл Ягве.

– И ты примешь его, святой отец?

– Я полагаю, что Мардук благосклонно примет его дар. Это значительнее десяти золотых кубков.

Сан-Урри нахмурился при этих словах. Тогда, чтобы загладить промах, верховный жрец прибавил, что и десять кубков – щедрый подарок, особенно если камни настоящие.