— Ну, ты сравнила восемнадцатилетнего подростка и пятилетнего ребенка.

Касуми понимала, что мать права. Тем не менее она все еще не могла свыкнуться с тем, что ее время после побега из дома и время ее матери, забывшей о ней, сильно отличались друг от друга. Возможно, что и мать чувствовала то же самое. Она уже давно закрыла за собой дверь в прежнюю жизнь — вышла повторно замуж, уже перестала быть ее «мамой». Мать взяла в руки лежащий рядом фартук.

— Мне нужно идти вниз. У нас помощников в баре нет.

— Хорошо.

Неожиданно почувствовав усталость, Касуми легла навзничь на татами.

— Можешь взять матрас. Мужчина, который с тобой, не муж тебе, так ведь?

— Как ты догадалась? — поинтересовалась Касуми, отводя взгляд.

— Больно уж он скромно себя вел. Да и не похожи вы на супругов.

— Ты права, он мне не муж.

— Угрюмый он какой-то.

— Он болен.

Касуми смотрела снизу, как по лицу матери пробежала тень. Наверняка подумала, что для нее это лишние хлопоты. На Касуми напала сонливость, глаза слипались.

— Ну, ничего тут не поделаешь. Не простудись.

Мать торопливо разложила футон. Видимо, им пользовалась помощница матери. От футона пахло косметикой. Касуми было все равно, она закрыла глаза. До Уцуми ей тоже не было никакого дела.

В комнате было темно. Снизу непрерывно доносился веселый смех. Громче всех смеялась мать. Только тут Касуми почувствовала, что в комнате есть еще кто-то. Под окном на полу, прислонившись к стенке, сидел Уцуми и смотрел на нее.

— Уцуми-сан!

— Проснулась.

— Да. Сколько я проспала?

— Где-то час.

— Что ты там делаешь, иди сюда. — Касуми поманила его к себе.