— Он любил меня, — сказала Изабелла, — вот так, как умел. В его воображении у нас был роман. Он считал, что я хочу его… но я не хотела. Но решила, что заслуживаю этого. Он сказал, что заслуживаю. Это было мое наказание за то, что дала родителям умереть.

Вивьен хотела возразить, но Изабелла перебила ее:

— Я знаю. Но Джио не позволял им умереть, его вины в этом не было. Я пыталась сказать ему об этом, но он не хотел слушать. И только я виновата в том, что он чувствовал, будто не может оставить меня. И хуже всего то, — Изабелла подняла на нее глаза, — что он не мог. Без него я не справилась бы, Вивьен, не смогла бы. Вот она, ужасная правда. Я бы не выжила. И я боролась за брата единственным известным мне способом — не давая ему забыть, что мы значим друг для друга, что мы одни против целого мира, ведь именно так долгое время и было. Я не думала о тебе. Мне было все равно, когда я делала гадости, как тогда, когда испортила твое свадебное платье, — я знаю, что это было подло, я даже хотела сразу попросить прощения, но это ничего не изменило бы — и когда пыталась обойти тебя перед прислугой и на всех тех вечеринках. Это было жалко. Я ведь и о нем не думала: как ему будет лучше, что сделает его счастливым. Думала только о себе. Потому что счастливым его делаешь ты, Вивьен. И всегда делала. Я не могу с этим поспорить. Ты его жена. Тебя он выбрал. А меня никогда не выбирал — я данность.

Вивьен проглотила ком в горле.

— Ты пыталась причинить мне вред, — спросила она, — в тот день на лестнице?

Все остальное наносило эмоциональные, но не физические травмы. Это было единственное, что Вивьен не могла простить, — не раньше, чем Белла ответит.

— Наверное, да, — хрипло сказала Изабелла. — Тем утром я вспомнила о коробке с кольцом, о записке, которую нацарапала ночью, когда он впервые меня изнасиловал. Я избавилась от них много лет назад, засунув как можно глубже в рот той уродливой рыбе, но это не заглушило боль. Меня охватило бешенство. Я не думала о последствиях — все, что я знала, — это что у вас с Джио скоро появится собственная семья и тогда я навсегда останусь не у дел. Прости меня, Вивьен. Я не заслуживаю прощения, но надеюсь на твое великодушие. Это было настоящее предательство, рожденное одиночеством, и я очень об этом сожалею. Я столько раз хотела извиниться, но не знала, как это сделать, и все, что я делала или говорила, выходило наперекосяк, в то время как я просто хотела все исправить.

— Ты оставила меня там на несколько часов, — сказала Вивьен.

Изабелла завертела головой.