Она сделала ему знак говорить потише.

— Нет, нам нужно спокойное место. Можно мы сядем в вашу машину и немного проедемся? По дороге в Монберри есть ларек с хот-догами, там нас никто не потревожит.

Роберту эта просьба показалась очень странной, но он согласился. Посадил Нолу в машину, и они направились в Монберри. Проехав несколько миль, они остановились перед дощатым ларьком, где торговали снеками навынос. Роберт взял Ноле картошку фри и газировку, а себе хот-дог и безалкогольное пиво. Они уселись за одним из столиков, расставленных на траве.

— Ну, малыш? — спросил Роберт, поглощая свой хот-дог. — Что такого случилось важного, что ты даже не можешь зайти в дом выпить лимонаду?

— Мне нужна ваша помощь, мистер Куинн. Я знаю, вам это покажется странным, но… Сегодня в «Кларксе» произошла одна вещь, и вы единственный человек, который может мне помочь.

И Нола рассказала о сцене, при которой случайно присутствовала примерно два часа назад. Она зашла к миссис Куинн в «Кларкс» за деньгами — платой за субботние смены, отработанные до попытки самоубийства. Миссис Куинн сама велела ей зайти, когда ей удобно. Было ровно четыре часа дня, в ресторане находились лишь несколько молчаливых посетителей и Дженни, которая убирала посуду и сказала, что мать в своем кабинете, не сочтя нужным уточнить, что та не одна. «Кабинетом» называлось место, где Тамара Куинн держала бухгалтерскую отчетность, хранила в сейфе рецепты блюд дня, бранилась по телефону с опаздывавшими поставщиками или просто закрывалась под каким-нибудь предлогом, чтобы все оставили ее в покое. Это была тесная каморка, на вечно закрытой двери которой висела табличка «Вход воспрещен». Попасть туда можно было по коридору, расположенному за подсобным помещением и ведущему к служебному туалету.

Нола подошла к двери и уже собиралась постучать, как до нее донеслись голоса. В комнате у Тамары кто-то был. Голос был мужской. Она навострила уши и услышала обрывок разговора.

— Он же преступник, понимаете? — говорила Тамара. — Может быть, сексуальный маньяк! Вы должны что-то сделать.

— А вы уверены, что это написано Гарри Квебертом?

Нола узнала голос шефа Пратта.

— А то как же! — ответила Тамара. — Его собственной рукой. Гарри Квеберт имеет виды на малышку Келлерган и пишет про нее порнографические мерзости. Вы должны что-то предпринять.

— Ладно. Хорошо, что вы мне сказали. Но вы незаконно проникли к нему в дом и украли эту бумажку. На данный момент я ничего сделать не могу.

— Ничего не можете? Что ж теперь, дожидаться, пока этот придурок что-нибудь с ней сделает? Тогда вы раскачаетесь?