Но после Мирабо Иоанн убил Артура. Он никогда в том не признался – никто не говорит о таком открыто, но Алиенора все знала. Шепотом передавались страшные истории. Кто-то рассказывал, что король приказал тюремщику ослепить и кастрировать пленника, другие утверждали, что Иоанн убил его собственными руками, а тело с камнем на шее сбросили в Сену. Алиенора умоляла сына сохранить внуку жизнь, но Иоанн избегал встречаться с матерью взглядом. Вот тогда-то она и поняла. И опять ей казалось, что семейство Плантагенетов проклято, а его отпрыски, эти злосчастные потомки ведьмы Мелузины, будут вечно уничтожать друг друга. Неужели этому никогда не будет конца?

А теперь говорят, что Иоанн потерял Нормандию – гордое наследство Вильгельма Завоевателя, бриллиант в короне Плантагенетов. Империя падет – Алиенора знала это. Если наследники Филипа окажутся такими же честолюбивыми и упорными, как он, они клочок за клочком перетащат ее к себе. Может, на это уйдет сотня лет, но в конечном счете великая империя, которую создали они с Генри, рухнет, и последствия будут сказываться еще очень долго. «Вот чего мы добились! – мрачно думала она, благодаря Господа за то, что Генри и Ричард не видят этого. – Да, Генри, мы построили великую империю, – размышляла она, – но результаты нашего строительства могут оказаться самыми кровопролитными». Не напрасно ли прожила она свою жизнь? По человеческим понятиям – да, напрасно, чувствовала Алиенора. Когда вся ее энергия растрачена, а надежды растоптаны в прах, что могла она предъявить как плоды лучших своих устремлений на земле? Великий династический брак, который Алиенора, не побоявшись греха, задумала и провела в жизнь, не принес ни счастья, ни мира, хотя и дал ей и Генри мимолетное величие. Они оставили горькое наследство тем, кто пришел после них. Уже приходилось платить по счетам.

Впрочем, Нормандия и проблемы империи не могли заботить ее теперь. У Господа другие мерки. Истинное величие состоит в том, чтобы жить в гармонии с Ним, в том, чтобы жить мудро и властвовать со смирением. Конечно, в жизни Алиеноры случались оглушительные провалы, но она старалась оставаться на коне, даже если мотивы ее и были не очень чисты. Вряд ли о ком-то можно сказать больше. Книга жизни почти дописана, и теперь уже ничего не изменишь. Алиенора покончила с земными делами, оставила их навсегда позади. Пусть Иоанн добирается в ад своими ногами…

Ко времени исчезновения Артура Алиенора уже поняла, что с нее хватит. Она старая, усталая женщина, выполнившая свою задачу. Теперь она искала только монастырского мира и тишины, душевного спокойствия. Первые два Алиенора нашла, но сомневалась, что достигнет третьего. Какой-то мудрец – она забыла кто, она все стала забывать в последнее время – сказал, что кровь нечестивого не даст плодов. Разве Генри не был страшным нечестивцем? Алиенора боялась отвечать на этот вопрос теперь, когда смерть и суд Божий уже совсем рядом. И все же… Если она делала что неправильное, то потом пыталась смягчить последствия и искала прощения. Ведь Господу свойственно милосердие. Может быть, она должна последовать совету настоятельницы и верить в Него, ждать смерти безмятежно, принять ее, а не страшиться.