После четвертого выкидыша она сделала попытку заговорить с Элизабет и предложила стать донором яйцеклетки. «Они у тебя слишком старые, — отрезала Элизабет. — Ты сама не понимаешь, о чем говоришь».
Когда Роджер сделал предложение матери Алисы, Ник вышел из себя.
Когда Роджер сделал предложение матери Алисы, Ник вышел из себя.
Это же просто сказочно… Чудесно! Представляю, что чувствует сейчас моя мать!
Это же просто сказочно… Чудесно! Представляю, что чувствует сейчас моя мать!
Как будто Алиса была в этом виновата. Как будто ее мать хитро заманила Роджера в ловушку и женила на себе.
Как будто Алиса была в этом виновата. Как будто ее мать хитро заманила Роджера в ловушку и женила на себе.
Секса у них больше не было. Он сам собой сошел на нет. Они об этом даже не говорили.
Секса у них больше не было. Он сам собой сошел на нет. Они об этом даже не говорили.
— Выведите ее на свежий воздух!
Она смутно помнила, что ее чуть ли не на руках вытащили из палатки. На нее смотрели все, но она не видела ничего и никого, потому что в голове теснились воспоминания.
Когда она рожала Мадисон и начались схватки, то в голове пронеслось: «Да они шутят, точно! Не ждут же они, что я сама справлюсь!» Но, как оказалось, именно этого они и ждали. Через семь часов, когда все закончилось, ни она, ни Ник не могли поверить, что родилась девочка. Оба были до смешного твердо убеждены, что будет мальчик. «Девочка!» — повторяли они друг другу. От такого сюрприза оба впали в эйфорию. Она была просто необыкновенная. Как будто в целом мире никогда и ни у кого не рождались девочки.
Когда она рожала Мадисон и начались схватки, то в голове пронеслось: «Да они шутят, точно! Не ждут же они, что я сама справлюсь!» Но, как оказалось, именно этого они и ждали. Через семь часов, когда все закончилось, ни она, ни Ник не могли поверить, что родилась девочка. Оба были до смешного твердо убеждены, что будет мальчик. «Девочка!» — повторяли они друг другу. От такого сюрприза оба впали в эйфорию. Она была просто необыкновенная. Как будто в целом мире никогда и ни у кого не рождались девочки.
Том был следующим. Она тогда все кричала акушерке с мягким изможденным лицом: «Спина болит! Ой, как же спина болит!» И все твердила себе: «Больше никогда! Больше ни за что!»
Том был следующим. Она тогда все кричала акушерке с мягким изможденным лицом: «Спина болит! Ой, как же спина болит!» И все твердила себе: «Больше никогда! Больше ни за что!»