Ларита отпустила Саверио и схватилась за стену.

– У нас получится… – Она протянула руку, но было слишком высоко. Тогда она попробовала подплыть наверх, помогая себе ногами, – но все впустую. – Если бы у меня были плавники…

“Ничего у нее не получится”, – сказал себе Саверио, наблюдая, как она в очередной раз пытается дотянуться до края колодца. Он был сантиметрах в семидесяти над водой, и в туфе, гладком, как мраморная плита, было не за что зацепиться. Бултыхая ногами, она никогда не доберется до верха.

Ларита запыхалась.

– Попробуй ты. У меня не выходит.

Саверио попробовал вратарским толчком взметнуться наверх, но, едва шевельнув ногой, отчаянно взвыл. Боль скальпелем полоснула по тканям поврежденной ноги. Обессилев, он упал, глотая ртом воздух, и снова нахлебался воды.

Ларита схватила его за капюшон туники прежде, чем его смыло течением, и притянула к себе.

– Что такое? Что с тобой?

Саверио сжал веки. Ему с трудом удавалось держаться на плаву. Слабеющим голосом он прошептал:

– Похоже, у меня сломана нога. Я потерял много крови.

Она обняла его, прижалась лбом к его затылку и разрыдалась.

– Не-е-ет! Что же нам теперь делать?

Саверио чувствовал, что и у него комок подбирается к горлу. Но он поклялся быть мужчиной. Сделав три глубоких вдоха, он сказал:

– Подожди… Не плачь… Кажется, я знаю, что делать.

– Что?

– Если я упрусь в стенки ниши, ты поднимешься мне на плечи и оттуда ухватишься за края колодца. Там уже все просто.

– А как же твоя нога?

– Я буду опираться на левую.

– Уверен?

– Уверен.