— И тем не менее все следует устроить согласно пожеланиям твоего отца.

Потиний теперь говорил резко, поджимая губы, в совершенно чуждой для него манере.

Клеопатра мысленно окинула взором существующее положение: она уже царица, а ее брату, чтобы стать царем, необходимо пройти церемонию.

— Не нужно напоминать мне о пожеланиях моего отца, — ответила она. — Я была рядом с ним, когда он подписывал завещание. Мы ныне соблюдаем траур; полная церемония будет признаком дурного вкуса. Согласно египетским законам, брак считается законным с момента подписания соглашения. Нет никакой необходимости в публичных зрелищах. Пусть бумаги принесут ко мне на подпись. Как вы, должно быть, знаете, я уже совершеннолетняя и не нуждаюсь в опекунах.

Она бросила на Потиния взгляд, давая ему понять, что дело, с которым он пришел к ней, исчерпано, нравится ему это или нет.

— Теперь можете идти.

— Царица, — начал Потиний, — не знаю, примет ли твой брат эти условия. Он так ждет пышной церемонии! Он считает, что ему нужно предстать перед народом. Что касается меня, то я уверен, что люди будут тронуты лицезрением мальчика-царя.

— Если мой брат желает обсудить этот вопрос, пусть явится ко мне.

— Но мы — регентский совет. Я полагаю, что мы должны все устроить здесь и сейчас, — заупрямился евнух.

— Ты заявил, что мой брат будет против моих условий. Теперь, как мне кажется, ты запутался в своих требованиях. Научись проводить границу между своими желаниями и желаниями будущего царя.

И она снова вернулась к документам, лежащим на столе, давая понять, что аудиенция окончена. Звон украшений Потиния отдавался в ее голове еще долго после того, как евнух покинул комнату. Клеопатра не произнесла ни слова.

— Ты должна совершить бракосочетание, даже если тебе удастся избежать церемонии, — промолвил Гефестион.

— Да? — переспросила она. — Я действительно должна так поступить?

У нее не было ни малейшего намерения соглашаться ни с кем из них. Ни Потиний, ни его союзники не фигурировали в ее планах на будущее, но она не была уверена, что может сказать то же самое о Гефестионе, который, когда дело доходило до внешней стороны событий, старался следовать всем традициям. «Почему, — спросила Клеопатра сама себя, — я должна участвовать в церемонии, которая продемонстрирует, что я делаю что-то в угоду моему братцу и его совету слабаков?»

— Госпожа моя, в последние годы ты заменила своего отца. Ты правила страной в одиночку. Но твой брат имеет такие же законные права на трон, как и ты.

— Я в силах вынести моего скучного брата-школяра, цитирующего Гомера, — сказала Клеопатра. — Но я не могу разделить власть с его регентским советом. Я правила этой страной вместе с отцом, а потом одна — когда мой отец потерял интерес к делам царства. Почему я должна делить корону с напыщенным евнухом, с хлыщеватым воякой, со второсортным философом и маленьким мальчиком?