То, что вы сделали, заслуживает награды. Для храброго самурая нет ничего важнее силы. И потому не только вам, но и вашим детям, и детям ваших детей, и их детям будет дарована великая сила.
С этими словами богиня исчезла – растворилась в воздухе.
Умэцу, немало озадаченный и удивленный, продолжил путь в замок. На рассвете, сменившись и оставив свой пост, он, перед тем как, по обыкновению, вознести утреннюю молитву, отправился умываться – омыть лицо и руки. Умывшись, взял полотенце и стал вытирать ладони, но ткань распалась, как мокрая бумага. Он взял другое, но и оно рассыпалось. Он взял четыре и сложил их вместе. Но они порвались, едва мужчина сжал их ладонями. Умэцу удивился и решил поэкспериментировать – взял два сосуда из бронзы и железа и сжал их: в его руках они были мягки и податливы, как глина. Тогда самурай понял, что ему дарована великая сила и впредь следует быть осторожным, иначе можно уничтожить все, к чему прикоснешься.
Вернувшись домой, он решил справиться, не родился ли в округе ребенок в ночь происшествия. И узнал, что в тот самый час, когда с ним случилось давешнее приключение, какая-то женщина родила сына. И роды были очень тяжелыми – все произошло так, как описала богиня Удзигами.
Дети Умэцу Тюбэя унаследовали великую мощь своего родителя. Кое-кто из его потомков до сих пор живет в провинции Дэва, и все отличаются большой физической силой.
История о монахе-художнике
История о монахе-художнике
Около тысячи лет тому назад в знаменитом храме Миидэра, что стоит на берегу озера в городке Оцу, в провинции Оми, служил священник, которого звали Коги. Был он не только человеком весьма ученым, но и выдающимся художником. С одинаковым блеском он рисовал картины на священные сюжеты, пейзажи, животных и птиц, но особенно ему удавались изображения рыб. Да и сам он любил рисовать их. После исполнения своих священных обязанностей, если позволяла погода, он обязательно отправлялся на берег озера, шел к рыбакам и за хорошую плату просил поймать ему рыбу. Но ставил твердое условие: рыба должна быть не только живой, но – обязательно – не претерпеть ни малейшего урона. Пойманное создание он помещал в сосуд с водой. Там она плавала. А священник рисовал ее, кормил, разговаривал, словно с любимым питомцем, и после отпускал обратно в озеро. Причем делал это всегда собственноручно. Наконец его картины с изображением рыб приобрели такую известность, что люди издалека приезжали полюбоваться ими. Но самые лучшие свои полотна он писал не с натуры, а по памяти. Ему часто снились сны, в которых он наблюдал за обитателями вод, и он переносил свои впечатления на шелк или бумагу.