Девушка, опустив глаза, прошла вдоль длинного Т-образного стола для собраний и села на крутящийся стул напротив поэта. Сейчас их разделяла столешница и видение итогов этого разговора.

– С праздником вас! – с улыбкой сказала она, снимая с головы платок, делающий ее похожей на Алёнушку из русских сказок. – Сегодня такое солнце, пришлось даже платок одеть, чтобы не сгореть. И вот представляете, каждый год солнечный день выпадает именно на девятое мая! Уму непостижимо…

Николай не стал её разочаровывать по поводу разгона облаков, и устало произнес:

– Да-да… Вас тоже с праздником.

– Спасибо.

Она поправила свои густые черные волосы, сложила руки на коленях, и с улыбкой смотрела своими темными стеклышками-глазами. Она походила на куклу работы настоящего мастера.

– Я снова пришла по поводу нашей выставки.

– Я уже понял, – Зарёв откинулся на спинку кресла.

– Так как там с Гостиным двором?

– В очередной раз говорю: гостинке негде выставлять это, они не заинтересованы.

Она опустила взгляд, думая.

– А если на улице их выставить?

Николай отвернулся от нее и посмотрел в окно.

– Там же места много, они на новый год даже елки ставят. А представьте два десятка картин в ряд, все нарисованы или мной, или моими ученицами, все с психическими травмами, как на подбор. И картины одна мрачнее и глубже другой, там такие порой метафоры и образы возникают, вы, писатели, позавидовали бы!

У неё горели глаза, она почти причмокивала от удовольствия, описывая свои фантазии. А Зарёв все также сидел с отсутствующим взглядом где-то в небесах.

– Мы сами несем ответственность за свои культурные объекты, – проговорил он. – Здесь работает такой принцип.

– Что?

– Гостиный двор точно не будет носиться с вашими картинами на улице. И тут вступает правило стрит-арта: мы сами несем ответственность за свои культурные объекты, в данном случае, выставляя их таким образом. Ставите, и будь что будет. А людей там много ходит, плюс пивная Думская на расстоянии вытянутой руки. Не думаю, что ваши травмированные женщины буду в восторге от метаморфоз, которые переживут их картины.

– А если договорится с ними об охране?

– С кем?