– Если бы не было, я бы вам сейчас про это не говорил. Могу дать телефон хорошего психолога. Это серьезные вещи и наслаждаться ими не стоит.

– У меня никто не отнимет мои гробы, – прошипела она и быстро вышла из кабинета, громко цокая каблуками.

Николай даже не смотрел ей вслед. Он снова отвернулся к окну. Уже полгода эта особа терроризировала его в этом кабинете. Миленькая хрупкая девочка-старшеклассница на первый взгляд, она оказывалась бессовестной манипуляторшей, оканчивающей второе высшее. Конечно, она была неплохим человеком, но желая добиться своего, она шла на многие бесчестные средства. Николай был в курсе того, что она ходила к Ювелиру, пытаясь выставить Зарёва посмешищем, не способным даже организовать выставку картин и отказывающего в помощи несчастной девушке. Хотя он честно разговаривал с директорами почти всех центральных торговых центров города ради этой художницы.

– Поедем на интервью?

Николай обернулся на голос. В дверях стоял Павел, один из водителей редакции.

– Поедем, – в задумчивости произнес поэт.

Спустившись, и выйдя с черного входа, Николай и Павел направились через толпу к Конюшенной площади вдоль канала Грибоедова. Громада Спаса-на-Крови высилась над головами подобно свидетелю со стороны самой истории.

– Сегодня на кофе сделают целое состояние, – присвистнул Павел, смотря на очередь в небольшую кофейню, начинавшуюся за несколько метров от входа.

Несмотря на шум переполненных улиц, было слышно, как мерно плещется вода, заключенная в камне канала. Сегодня ей непривычно: в ней отражается голубое небо, ясное и слишком неправдоподобное. С самого утра, с первых лучей, осветивших желтые дворцы города, всё вокруг имело привкус синтетичности. Этот огороженный проспект, потоки людей, тишина из-за отсутствия машин в переулках центра, толпы людей, одинаково шагающих в одном направлении, автоматичность, с которой продавцы делают кофе в этом бескрайнем марафоне потребительского спроса, безмолвная высь…

– Сегодня весь центр сделает целое состояние: рестораны и кафе битком набиты, – повел рукой по сторонам Зарёв. – Страшно представить, что в столовых происходит.

– Ха-ха, да!

Сев на переполненной людьми Конюшенной в машину, они моментально встали в пробки: все хотели объехать Невский. У Николая зазвонил телефон:

– Алло… Да, привет… Сейчас еду к Курчатову в студию… Да, и эта опять приходила, и те студенты с «новой волной» в поэзии… Ну, конечно, что я еще мог сделать? Художница изначально не совсем вменяемая, у этих сплошная порнография, которая к тому же, увы, не нова, мы не сможем взять их под своё крыло… Ты опять на выставке?… Хорошо, ждать не буду вечером… Думаю, ты справишься, это ведь не впервые… Да, пока, Лен, пока…