И все-таки Кора надеялась, что племянник преувеличил или вообще выдумал. Луизе уже сорок шесть, и если она действительно целыми днями падает с барных стульев, это, пожалуй, конец фильма. Возможно, Кора не смогла сказать Луизе что-то самое важное в тот день, в темной комнате на Норт-Топика-стрит, что-то такое, что помогло бы, а не просто заставило Луизу уехать из дома. Но что тут поможет? Как и тогда, в Нью-Йорке, Луизу нес неведомый поток, тащил вверх или вниз. Удивительно, что Коре, со всей ее настойчивостью и доброй волей, вообще удалось хоть как-то вмешаться в ее жизнь.

Но, как выяснилось, Луизин фильм еще не кончился, о нет. В следующий раз Кора услышала о ней из неожиданного источника: от Уолтера, старшего сына Говарда. Уолтера Кора знала, увы, неважно. Дети Говарда жили в Хьюстоне, Говард по возможности привозил их в Уичиту на каникулы, но внуки выросли и стали приезжать реже. Кора знала их меньше, чем детей Греты. В двадцать с небольшим Уолтер переименовался в Уолта; Кора знала, что он изучает кино и занимается в Париже чем-то весьма значительным (пусть и на деньги Говарда). Обычно от Уолта приходили только формальные благодарности за чеки, что Кора присылала ему на дни рождения и на Рождество. Поэтому Кора очень удивилась, когда в конце 1958 года от внука из Франции пришло авиапочтой настоящее письмо.

Дорогая бабушка, Папа сказал, что ты лучше всех в нашей семье знала Луизу Брукс, и я подумал, тебе будет интересно: я недавно видел ее здесь, в Париже. Ею тут до сих пор очень восхищаются, и «Синематека» организовала ее ретроспективу. Я сам говорил с ней на одном приеме и спросил, помнит ли она тебя, но она, если честно, так наклюкалась, что разговора не вышло. Как я понял, она тут настоящий почетный гость. Например, заказывала еду в номер за счет «Синематеки», а потом выкидывала все в окошко. Поклонники подбирали. Хотели, наверное, сохранить для потомков кусок Луизиной курицы в вине. Как видишь, она дама с причудами, но пишет, надо сказать, отлично. У нее вышло две статьи, в «Обжектиф» и в «Сайт энд саунд», и обе очень хороши. Но главным образом она знаменита своим прошлым. В общем, я подумал, надо тебе рассказать. Когда вернусь, может быть, заеду в Уичиту, и ты мне тоже расскажешь что-нибудь. А то я говорю людям, что моя канзасская бабушка была компаньонкой Луизы, и мне никто не верит. Здоровья тебе и дяде Йозефу. С любовью, Уолт

Дорогая бабушка,

Папа сказал, что ты лучше всех в нашей семье знала Луизу Брукс, и я подумал, тебе будет интересно: я недавно видел ее здесь, в Париже. Ею тут до сих пор очень восхищаются, и «Синематека» организовала ее ретроспективу. Я сам говорил с ней на одном приеме и спросил, помнит ли она тебя, но она, если честно, так наклюкалась, что разговора не вышло. Как я понял, она тут настоящий почетный гость. Например, заказывала еду в номер за счет «Синематеки», а потом выкидывала все в окошко. Поклонники подбирали. Хотели, наверное, сохранить для потомков кусок Луизиной курицы в вине. Как видишь, она дама с причудами, но пишет, надо сказать, отлично. У нее вышло две статьи, в «Обжектиф» и в «Сайт энд саунд», и обе очень хороши. Но главным образом она знаменита своим прошлым. В общем, я подумал, надо тебе рассказать. Когда вернусь, может быть, заеду в Уичиту, и ты мне тоже расскажешь что-нибудь. А то я говорю людям, что моя канзасская бабушка была компаньонкой Луизы, и мне никто не верит. Здоровья тебе и дяде Йозефу.