Впервые в жизни Мелони испугалась. Как будто после всех скитаний она снова очутилась в отделении девочек. Но дело было не только в этом. Впервые от нее чего-то ждали. «Джейн Эйр» значила для нее самой очень много, но что в Бронте поймут сезонники? В приюте она читала вслух малышам, детям, которые ничего не понимали и засыпали под ее чтение. Но то были сироты, они жили по строгим предписаниям доктора Кедра. Чтение вслух входило в обязанности Мелони. Она перечитывала «Джейн Эйр» уже в четвертый раз и сейчас была почти на середине.

— Я читаю на сто восьмой странице, — сказала она. — До этого уже много произошло.

— Ничего, читай, где остановилась, — сказал Сэмми.

— Может, начать сначала?

— Читай, что читаешь себе, — сказал Ведь.

Непривычно дрожащим голосом Мелони начала:

— «Ветер гудел высоко в ветвях дерева, осенявшего ворота…»

— Как это — осенявшего? — спросил Сэмми.

— Ворота были под его сенью, — объяснила Мелони. — Как под навесом.

— Вроде того, что у нас над душем, — сказала Сандра.

— Ясно, — проговорил кто-то.

— «Но дорога, насколько я могла видеть, — продолжала Мелони, — была безмолвна и уединенна…»

— А это что значит? — опять вмешался Сэмми.

— Значит, там было тихо и пусто, — сказала Мелони.

— Теперь понятно? — спросил Ведь, и рабочие отозвались одобрительным гулом.

— Хватит вам, не перебивайте! — крикнула Сандра.

— Но надо же все понимать, — сказал Среда.

— Заткнитесь все! — отрезала Ма.

— Читай дальше, — попросил Ведь, и Мелони сделала еще одну попытку:

— «…Дорога была безмолвна и уединенна — длинная белая линия, залитая лунным светом. Только тени облаков пробегали по ней…»