— Может, и сказал. Но это был Чарльстон.

Котелок засмеялся.

Роз Роз забыла вернуть Анджелу свитер; утром опять было холодно, но она пришла в старом свитере мистера Роза, захватив с собой вчерашний Анджела. Малышка осталась дома с Котелком.

— Я сегодня вроде как бы в своем, — сказала она.

Бейсболка была низко надвинута на лоб, Анджел не видел ее глаз, закрытых козырьком, и не сразу разглядел, что у Роз Роз под глазом синяк, — белые с трудом различают синяки на черной коже, но синяк Роз Роз нельзя было не заметить.

— Он сказал, бейсболку можешь носить, а свитер надень свой, — объяснила Роз Роз Анджелу. — Я же тебе говорю, — подумав, прибавила она, — не связывайся со мной.

Когда рабочий день кончился, Анджел пошел в дом сидра поговорить с мистером Розом. Он сказал ему, что дал Роз Роз свитер, потому что было холодно, в этом нет ничего дурного, ему действительно очень нравится дочь мистера Роза, и прочее и прочее. Он говорил искренне и горячо, а Роз слушал его спокойно, очень спокойно. Конечно, Анджел (и все остальные) видел неоднократно, как мистер Роз в три-четыре секунды снимал с яблока кожуру и извлекал сердцевину — еще одно подтверждение, что мистер Роз может исполосовать тело врага, как бритвой, и за полминуты выпустить из него всю кровь.

— Кто тебе сказал, что я бью дочь, Анджел? — мягко спросил Роз.

Конечно, это сказала ему Роз Роз, но Анджел заметил ловушку. И вовремя спохватился.

— Я сам решил, — ответил он. Его мистер Роз не посмеет тронуть, не решится нарушить неписаные правила дома сидра, управляющие жизнью сезонников.

— Нет, это не я.

Кончив работу, Анджел пошел еще раз повидать Роз Роз. Он сказал ей: если она боится жить в доме сидра, можно ночевать у него в комнате, в ней есть вторая кровать. Он даже может освободить ее; пусть это будет у них гостевая. И Роз Роз поселится в ней с малышкой.

— Гостевая, — засмеялась Роз Роз. И прибавила, что таких добрых людей, как он, она еще не встречала.

У нее были томные движения, как у человека, спящего стоя; ее тяжеловатые конечности колыхались, как водоросли под водой. Тело было ленивое, но Анджелу чуялась в нем сжатая до поры пружина, готовая разжаться с быстротой молнии, — редкое свойство, которое он подмечал и в ее отце. От этого Анджела бросало в дрожь.

За ужином Гомер спросил сына:

— Как у тебя складываются отношения с мистером Розом?

— Меня больше интересуют отношения с Роз Роз, — сказала Кенди.

— Отношения с Роз Роз — его личное дело, — сказал Уолли.

— Точно, — сказал Гомер.

Уолли пропустил ненавистное словечко мимо ушей и прибавил: