– Обычай не дает. Не то бы я отправил вас в Ирландию.

Когда они со смехом выходят из комнаты, Джоанна наклоняется к нему и шепчет, ты не поверишь тому, что я сейчас скажу.

– Давай проверим.

– Генрих тебя боится.

Он мотает головой. Кто может испугать Льва Англии?

– Вот тебе крест! Надо было видеть его лицо, когда ты сказал, что возьмешь меч.

* * *

Приезжает герцог Норфолкский, грохочет по двору, пока слуги держат украшенного плюмажем коня.

– Печенка, а? Моя печенка ни к черту. За последние пять лет я весь иссох! Только гляньте! – Герцог вскидывает костлявую руку. – Всех врачей в королевстве перепробовал – не знают, как лечить. Зато счета присылают исправно.

Норфолк, как доподлинно известно Кромвелю, никогда не платит по счетам.

– И колики эти треклятые, – продолжает герцог, – из-за них я в земной жизни как в чистилище. Иногда всю ночь не слезаю со стульчака.

– Вашей милости надо вести более размеренный образ жизни, – говорит Рейф, подразумевая: не заглатывать еду в один присест. Не мчаться все время взмыленным, как почтовая лошадь.

– А я буду, уж поверьте. Племянница объявила, что не хочет ни видеть меня, ни слышать. Я уезжаю в свое поместье Кенинг-холл – там Генрих и найдет меня, если пожелает. Господь да подаст вам исцеление, господин секретарь. Святой Уолтер, говорят, помогает, когда работа невмочь. А святой Убальд – от головной боли, я проверял, действует. – Герцог сует руку за пазуху. – Привез вам образок. С благословением папы. То есть епископа Римского. – Бросает образок на стол. – Подумал, может, у вас нет.

Герцог выходит. Рейф берет образок.

– Наверняка на нем проклятие.

Слышно, как герцог на лестнице громко сетует:

– Я думал, он при смерти! Мне сказали, что при смерти!

Он говорит Рейфу:

– Ну, спровадили.

Рейф ухмыляется: