Королевская армия расположилась перед аббатством Делапре в Нортгемптоншире, вырыв траншеи на берегу реки Нин и укрепив их острым частоколом. Там их ни одна кавалерия не достала бы; вряд ли даже лобовая атака могла оказаться успешной. Королева с принцем и я снова вынуждены были ждать в замке Эклс-Холл.

– Мне уже опять хочется вскочить на коня и самой поехать посмотреть, – в нетерпении повторяла Маргарита.

А я все пыталась обратить это в шутку:

– Опять? Ну уж нет!

С неба постоянно капало, а в последние двое суток дождь лил, вообще не прекращаясь. Мы с королевой стояли у окна, глядя на низкое серое небо, на сгущавшиеся черные тучи на горизонте, и тут во дворе замка возникла суета вокруг прибывших с поля боя гонцов.

– Давайте спустимся, – предложила Маргарита, и я заметила, что она вдруг сильно разнервничалась.

Мы встретили гонцов в большом зале, куда они вошли, промокшие насквозь, и сразу объявили:

– Все кончено!

Королева непонимающе уставилась на них, и один из гонцов шагнул вперед и доложил:

– Вы велели мне приехать, как только станет ясно, куда клонится сражение, и я, понаблюдав сколько нужно, помчался к вашей милости.

– Так мы победили? – поторопила его Маргарита.

Лицо гонца исказилось, и он напрямик сообщил:

– Мы уничтожены! Преданы!

Она зашипела, как кошка.

– Кто же предатель? Кто это? Стэнли?

– Грей из Ратина.

Королева резко повернулась ко мне:

– Это родственник вашей дочери! Семья вашей дочери неверна мне?

– Это очень дальний ее родственник по мужу, – тут же отозвалась я. – А что он сделал?

– Выждал, пока сын Йорка, молодой Эдуард Марч, пойдет в атаку – а надо сказать, наше войско было хорошо защищено, позади у нас была река, а впереди ров, укрепленный частоколом; и как только этот мальчишка двинулся на нас во главе своего отряда, лорд Грей опустил меч, помог ему перебраться в глубь наших укрепленных позиций и напасть на нас с тыла. Ну а потом началась рубка, и нашим людям просто некуда было деться, потому что йоркисты практически смешались с нашими воинами. И те самые отличные укрепления, о которых я уже упомянул, превратились для нас в настоящую ловушку.