Предсказания оказались вполне благоприятными для молодой вдовы. Речь ворожеи должна была внушить доверие к ее искусству; она в точности описала наружность Ориона, говоря о возлюбленном Элиодоры, и прибавила, что этот юноша находится теперь в дороге с пожилым господином. Потом гадальщица стала толковать о скором возвращении его домой; о радостной встрече любящих сердец. Воображаемое видение закончилось картиной венчания, но не епископ Мемфиса, а какой-то другой незнакомый прелат благословлял брачный союз византийки с ее избранником в великолепном храме.

Катерина, которая со страхом слушала пение гадальщицы и таинственные голоса духов, напряженно ловила теперь каждое слово. Она не могла надивиться тому, что ворожея так верно описала наружность Ориона и Софийский собор в Константинополе.

Сердце мучительно замирало у нее в груди, но хотя молодая девушка внимательно слушала Медею, до нее все-таки доносились жалобные стоны и хриплое дыхание из соседней комнаты. Это еще сильнее увеличивало тоску Катерины и неопределенный страх. Нет, гадальщица говорила неправду: судьба не отнимала доли счастья у других, чтобы дать его дочери Сусанны! Обманутая невеста Ориона была бесспорно самым несчастным существом на свете. Только томная красавица, стоявшая с ней рядом, была щедро осыпана всеми земными благами. О если б Катерина могла отнять их у нее одно за другим, начиная с крупного рубина, украшавшего сегодня одежду Элиодоры, и кончая любовью вероломного юноши!

Бледная и взволнованная, приблизилась девушка к Медее, когда пришла ее очередь и ею также были пожертвованы семь золотых. Но она не интересовалась больше своим будущим, ей хотелось теперь одного мщения счастливой сопернице.

Тем временем черная жидкость была вылита из другого котла на блюдо; от нее повалил горячий пар, распространявший пряный запах. Ворожея сдувала его в сторону и как только отвар немного охладился и поверхность его сделалась блестящей, снова приступила к гаданию. Медея спросила, о чем прежде всего желает узнать Катерина. Однако та не успела ответить: страшный звон и стук неожиданно потряс легкие стены. Предсказательница с громким, пронзительным криком уронила блюдо на пол; горячие отвратительные брызги попали на одежду и руки молодой девушки. Невыразимый ужас овладел ею; Элиодоре, которая сама едва устояла на ногах, пришлось поддержать подругу, чтобы не дать ей упасть.

Гадальщица исчезла; вместо нее из-под двери выскочили мальчик-подросток, молодой человек и высокая сухая девушка-египтянка в нищенской одежде. Они метались по комнате, хватая второпях принадлежности колдовства и спуская их в открытое подполье. Через минуту угли были залиты, лампы потушены. Подросток и юноша с угрозами и бранью толкнули женщин в угол залы, после чего сами с кошачьим проворством влезли по стене на карниз и скрылись.