— Перта, как ты думаешь, почему мы тут вместе? Дело, во-первых, в том, что, когда я спал и видел сон, мне в нем приснился другой сон, и там была ты, а во-вторых, мне удалось найти похожую на тебя канарейку, которую я привез сюда и которая днем в одиночестве летает по этой клетке. Ты сразу и канарейка из моего второго сна, и та, настоящая, которую я тоже каким-то образом полюбил, но уже как человек. И здесь, в этом моем сне, я потому, что мне это нравится. Я хочу быть с тобой, потому это и происходит.

Я умолкаю. Мне самому трудно понять, что я говорю. Во мне сейчас слишком много птичьего. Слова и мысли рождаются в моем человечьем мозгу, но мой птичий мозг не в силах понять их. В Перте я вижу не птицу, а еще одно существо, подобное мне, которое я люблю. Это похоже на бред сумасшедшего. Как я могу ожидать, что Перта поймет, поверит, когда мне самому это не удается? Так что я умолкаю.

— Продолжай, Птаха. Рассказывай дальше.

— О главном я уже рассказал. Там, в реальном мире, я человек, и когда сон заканчивается, то я хозяин всех этих птиц. Я купил и Пташку, и Альфонсо. Всех остальных я вырастил в другом месте, в моей комнате. Ту клетку, где мы сейчас летаем, я построил сам. Когда я парень, то хожу в такие места, которых отсюда тебе не видно. И я живу в окружении таких же существ, как я. Но в том большом мире я словно птенец, не способный самостоятельно заботиться о себе. У меня есть мать и отец, с которыми я живу. Мой дом вон там, недалеко от вольера. Но если я не буду приходить сюда, заботиться о птицах, кормить их, вся здешняя жизнь прекратится, закончится. Понимаешь?