МОЕЙ ЖЕНЕ ПЕРТЕ.

Я просыпаюсь.

На следующий день я иду в школу и уже тогда знаю, что должно произойти. Меня не слишком пугает то необычное обстоятельство, что реальный мир, как ни странно, повторяет события моего сна. Мне жаль Перту. Я подумываю о том, чтобы запереть ее в большой клетке вольера, но тогда ее птенчики умрут с голоду. Конечно, я мог бы подсадить их в другие гнезда, к другим канарейкам, но все должно произойти так, как должно. Потому что иначе моя Перта никогда не умрет по-настоящему и я никогда не освобожусь, не стану опять человеком окончательно и бесповоротно.

Когда после школы я работаю в вольере, до меня доносится жалобный мяв, скорее даже вопль, все того же кота. Выйдя из вольера, иду через весь двор к тому самому дереву. Она там, под ним, в том же самом месте. Я поднимаю Перту и вижу: ее шейка прокушена. Никаких других повреждений нет.

Я снова несу ее через двор, вхожу в вольер и делаю все, что положено. В душе я совершенно спокоен. Еще никогда я не ощущал такой внутренней цельности. Я делаю все то, что должен сделать и что делал во сне как человек. Я почти чувствую, что ступаю след в след тому себе, которого видел ночью. Положив Перту в коробок, подхожу к тому самому месту, рядом с забором. В земле виднеется небольшое углубление. Выкапываю ямку — почти не глядя, потому что все время ожидаю увидеть там другой коробок. Эл никогда не узнает об этом кладе, как не узнал о том, другом, которого мы не нашли. А ведь в каком-то смысле клад там действительно был, созданный силой нашей мечты.