Элса вылезла из грузовика, пошатнулась.
Джек подхватил ее.
Она попыталась высвободиться.
– Мне нужно к детям…
– Они, наверное, еще спят. Я проверю, как у них дела, и скажу, где вы. А вы поспите. Я для вас оставил номер.
Спать. Звучит заманчиво, спору нет.
Джек помог ей подняться и провел в комнату рядом с той, где спали дети. В ванной включил воду и нетерпеливо ждал, пока она нагреется, потом отодвинул шторку. Элса невольно вздохнула.
Теплая вода. Она положила дневник на полку над унитазом.
Не успела Элса понять, что Джек делает, как он уже снял с нее галоши и башмаки, стянул тяжелый мокрый плащ и втолкнул ее под струю воды прямо в одежде.
Элса наклонила голову, подставила под горячую воду.
Джек задвинул шторку и вышел.
Вода под ногами Элсы почернела от грязи. Она сняла одежду Джека – явно безнадежно испорченную – и взяла мыло. Лавандовое.
Она вымыла волосы и терла кожу, пока ее не защипало. Когда вода начала остывать, Элса вылезла из душа, вытерлась и завернулась в полотенце. В ванной висел пар. Она постирала одежду Джека в раковине, повесила рубашку, штаны, белье и носки на полотенцесушитель и прошла в спальню.
Какая роскошь.
Наверное, Джек прав. Короткий сон не повредит.
Ей вдруг подумалось: сколько она в жизни перестирала, как всегда радовалась, развешивая чистые простыни, но никогда так полно, глубоко не ценила удовольствия от прикосновения чистых простыней к голой коже. От запаха лавандового мыла в волосах.
Она повернулась на бок и закрыла глаза. Через миг она уже спала.