В результате этого положение коренным образом меняется. Я хотел группу армий “А” сделать молотом, а группу армий “Б”– наковальней. Теперь делают группу армий “Б” молотом, а группу армий “А ”– наковальней. Так как группа армий “Б” находится перед сплошным фронтом противника, это будет стоить ей много крови и займёт много времени. Следует учесть, что действия авиации, на которую возлагают большие надежды, зависят от погоды.

Это расхождение во взглядах вызывает массу противоречивых указаний, и на это уходит больше нервов, чем на руководство войсками в целом. Но сражение мы всё же выиграем» [23; 425 – 426].

В этой записи в дневнике Гальдера от 25 мая есть всё: и упоминание об утренней стычке Браухича с Гитлером по поводу дальнейшего ведения битвы во Фландрии (видимо, главнокомандующий сухопутных войск сделал попытку убедить Гитлера отказаться от принятого им накануне решения, но попытку, естественно, неудачную), и изложение сути действий групп армий «А» и «Б» при различных вариантах ведения операции на территории Бельгии и граничащей с ней Северо-Западной Франции, и констатация возникновения множества проблем из-за пересмотра плана действий в данном районе. Есть в данном отрывке и указание на причину, руководствуясь которой фюрер отдал 24 мая известный приказ (выделенный нами участок текста). Из этого указания можно понять следующее:

1) Причина эта носила политический, а не военный характер.

2) Ссылки на состояние моторизованных корпусов танковой группы Клейста, на условия местности, где эти соединениям предстоит действовать, – не более чем ширма. За официальной (военной) причиной кроется причина политическая.

И Гальдер даже озвучивает эту политическую причину: «…Политическое руководство считает, что решающая битва должна произойти не на территории Фландрии, а в Северной Франции» [23; 426].