По моему мнению, вражеские атаки либо имели целью своими действиями на этом участке облегчить положение северного фланга, находившегося под угрозой окружения, либо это были попытки создать новый фронт на нижнем течении Соммы.

[…]

В последующие дни противник продолжал свои атаки на оба плацдарма. У Амьена иногда создавалось серьёзное положение. Однако, посетив войска, я убедился, что здесь всё было в порядке. […].

Напротив, у Абвиля 29 мая возник серьёзный кризис. 2-ю мотодивизию сменила здесь 57-я пд, проделавшая напряжённые марши и не имевшая ещё боевого опыта. Атака, предпринятая вскоре противником, поддержанная английскими танковыми частями, привела в результате на отдельных участках к прорывам и причинила нам большие потери, в том числе, как позже выяснилось, и пленными. Я сам выехал в Абвиль и вынужден был вернуть батальон, который оставил свои позиции на основании ложно понятого приказа и уже следовал через город. В конце концов, дивизии удалось восстановить положение.

…Генерал фон Клюге (командующий 4-й армией, которой был подчинён XXXVIII армейский корпус – И.Д., В.С.) в создавшейся тяжёлой обстановке предоставил на наше решение… вопрос об оставлении плацдармов…» [52; 131 – 133].

Манштейн описал ту ситуацию, которая сложилась по Сомме и Эне в 20-х числах мая 1940 года. Немцы, исходя из дальнейшего плана развития кампании (о нём несколько ниже), создавали по рубежу этих рек временный оборонительный фронт, имевший целью прикрыть фланги и тылы германских сил, действующих в Северо-Западной Франции и Бельгии, и обеспечить перегруппировку сил для последующего наступления вглубь Франции. В свою очередь, французы занимались тем же – создавали оборонительный фронт по Эне и Сомме. Только этот фронт, в отличие от германского, имел стратегическое значение. Его задача – преградить противнику путь вглубь французской территории. Ни о каком наступлении стратегического характера французы в тот момент уже не помышляли.