Михаил взял закутанный в ночнушку жены родной комочек живой любви. На него пристально глядели глаза взрослого, умудрённого опытом человека и как будто говорили: «Я о тебе всё знаю!» Мишка не выдержал такого взгляда и на мгновение отвёл глаза. Огромные, как его светлая душа, эти глаза большого ребёнка светились радостью и заботой. Беспокойство и счастье читались в них. Свершившееся чудо заставило трепетать его большое сердце. Надежда на неизбежное счастье, вера в жизнь и любовь наполнили всё его существо. Все слова божественных стихов и звуки мелодий блаженства зазвучали в каждой клетке гиганта. Все эти звуки воплотились в крике новорождённого младенца, который оказался у него на руках.

– 

Если скорая не приедет, мы её потеряем. – Тамар видела, как побледнел Михаил. – Положи ребёнка и подойди к ней.

Она сняла перчатки и начала складывать саквояж с инструментом.

Привычно подчиняясь этим словам врача, Миша положил дочку и наклонился над Леночкой.

– 

У нас Машенька? – Леночка улыбнулась ему. Михаил тоже улыбнулся и кивнул в ответ.

– 

Ах-х-х…

Сквозь опустившуюся чёрную пелену он разглядел окровавленную простыню на её животе.

Михаил поднял голову. Огромные, налитые кровью глаза с ужасом вонзили свой вопрошающий взгляд в стоящую напротив Тамар.

– 

Жаль! – спокойно произнесла врач. – Господь взял её душу. Аминь!

– 

Не-е-ет! – вырвалось из груди Мишки. – Господи-и-и! Верни-и-и! – Это было не обращение к Всевышнему, а дикий рёв, сотрясший ущелье. Его руки, ладонями вперёд, медленно