— Это и есть самое страшное. Как жить с такой виной?

«А ведь правда!» — ахнул про себя Егор. И подумал о Веньке. «А что, если бы… Зеленый шар, спаси и сохрани…»

Вспомнив про Веньку, он тут же вспомнил и Ваню. Как тот всхлипывал и сердито вытирал глаза подолом майки. А потом, когда прощались, уже не всхлипывал, только смотрел в пол. А отец виновато говорил, что вот надо же, кто мог подумать про такое дело и что машинка-то в самом деле из Среднекамска. И смущенно объяснял, от кого и как она попала к Ямщиковым, словно это могло помочь делу. Егор, чтобы хоть как-то загладить тягостную неловкость, сказал, что, скорее всего, в подставке никаких бумаг давно уже не было, нечего и горевать. Ваня понуро молчал.

— Александр Яковлевич, можно я позвоню от вас?!

Ревский кивнул на телефон.

— Алло… Анна Григорьевна? Здрасьте, это Егор. Извините, что поздно, Иван еще не спит?! Да, на минутку… Вань!.. Слушай, а листы не сгорели! То есть сгорели, да не совсем… А вот так! Завтра приду и объясню. Спи…

КАПИТАН-ЛЕЙТЕНАНТ ЕГОР АЛАБЫШЕВ

КАПИТАН-ЛЕЙТЕНАНТ ЕГОР АЛАБЫШЕВ

«Не наделать бы глупостей», — сказал в тот вечер Александр Яковлевич. Но было ясно, что смысл у этих слов несколько иной: «Не наделай глупостей, Егор».

Егор был уверен, что не наделает. Он решил действовать не спеша и расчетливо.

Через день он побывал у Ревского и переписал рассказ Толика с «Юпитера» на плэйер. И потом целый вечер слушал голос Толика. И снова как бы видел перед собой просторную палубу и мачты, которые теряются в звездном крымском небе…

Наутро он прихватил плэйер и пошел к Ямщиковым. Ваня встретил его сердито:

— Обещал все рассказать, а сам пропал…

— Не мог я, Вань, раньше, запись надо было сделать…

Узнав подробности, Ваня дуться перестал. Всю кассету прослушал внимательно. А пока он сидел с наушниками, Егор с интересом щелкал на «Ундервуде» — просто так, разные слова: «Крузенштерн… архипелаг… кассета… Среднекамск… Ваня». И почему-то: «Денис»…

Ваня стянул наушники и вздохнул:

— Интересно… Только машинка-то здесь ни при чем. Значит, никакой тайны не было.

— Как это ни при чем? Подумай! Если бы ты про машинку не сказал, я бы о тайнике не вспомнил. И Ревскому ничего не стал бы говорить. А он бы еще сто лет молчал о пленке!.. Нет, Вань, все благодаря машинке случилось. И благодаря тебе.