Хочу, чтобы Ты пришла ко мне только в том случае, если не можешь не прийти. Хочу той Любви, которой никакие испытания не могут изменить. Хочу Любви безграничной, которая не знает слов «если – если – то я». Есть ли в душе Твоей такая любовь? Спроси себя. Ответь себе и мне…

Брюсов – Нине.

4/17 февраля 1909 г. Москва.

…Вновь пишу Тебе «последнее» письмо. То, которое напишу завтра, вероятно, уже не застанет Тебя в Париже. Через несколько дней мы встретимся. Встретимся в Москве и при самых неблагоприятных условиях. Изо всех возможных для нас встреч состоится самая опасная. Дьявол так устроил, – он «великий искусник», artifex maximus! Иду навстречу копью, закрыв глаза.

Когда я звал Тебя в Москву, я думал, что те чувства, чувства этой весны перегорели в Твоей душе, что Ты над ними. Я верил, что Ты нашла в себе прощение всему, что казалось Тебе грехом во мне. Как я нашел в себе прошение всему, что кажется мне грехом в Тебе. Я ждал, что мы встретимся проясненные, успокоенные. Я мечтал, что магическая сила нашей любви преобразила наши души – Твою, как мою…

Сейчас я боюсь, что судил о Тебе по себе. Что того пути, который совершил я, Ты не прошла. Что Ты все еще та, какой была в мае. Что Ты не та, кому я писал мои бедные, нежные и счастливые письма. Боюсь, что «Нина» моих писем – моя мечта…

Будем смотреть смело в глаза судьбы. Смело, потому что я привык смотреть ей в глаза. Ты не та, какой я Тебя ждал? Я не тот, каким Ты меня ждала? Наша встреча не та, какой мы ее ждали? О, страшные вопросы!

Будем смелы, Нина! не будем скрывать от себя ничего. Мы встретимся для новых мучительств и для новых отчаяний. Ты меня найдешь измученным, усталым до последнего предела, расстроенным, как рояль, по которому долго стучали кулаками и ногами, и, хуже всего, раздвоенным: не хочу от Тебя скрывать и этого! И мы проведем вместе, встречаясь и расходясь, опять встречаясь и опять расходясь, не мало трудных и мучительных дней, потому что не быть мне свободным раньше конца февраля ст. ст. И за эти долгие дни Ты возненавидишь меня вновь и начнешь меня презирать, и вместо той лучезарной близости, о которой я мечтал, о которой я писал, придет последнее разъединение…

Будем смело смотреть в глаза Судьбе: так может быть!

Но больше нет иной дороги. Теперь уже мы должны встретиться. Теперь уже я повторяю Твои слова: или теперь, или никогда. Если мы не встретимся теперь, нам невозможно будет приблизиться друг к другу…