– Нет, это ещё у кого какое «Сверх-Я», вот у зеков…

– Я вообще не согласен, что совесть имеет призывающий характер. «Сверх-Я», как фундамент совести, уже само есть Мне навязанный идеал, Мои рамки, Мои пределы; если угодно– это механизм ограничения Моей воли к власти.

– Она именно призывает, Владимир Николаевич.

– Да, призывает.

– И к чему же это она призывает?

– Я же сказал, к любви к людям, к отказу…

– Да нет, Пётр Дмитриевич, уж к людям она никак не призывает, как раз-таки наоборот, она призывает к отказу от людей, то есть, к своей самости.

– Призывает, призывает… Да с чего хоть вы это взяли?

– Ну как же…

– Совесть– наказывающий элемент «Сверх-Я», так?

– Но здесь ещё…

– Нет, она…

– А «Сверх-Я» в основе своей – это мораль.

– Это– да.

– Ну.

– А мораль, прежде всего, навязывается государством…

– Но…

– …чтобы люди давили в себе волю к власти, и чтобы, следовательно, государству спокойней жилось. То есть совесть– внутреннее проявление навязанных государством рамок, сдерживание в рамках, о каком призыве тут вообще может идти речь?

– Что ж вы так невзлюбили государство? Можно подумать, когда не было государства, не было морали.