— Я только что заключил пари с моим племянником Филипом, — сообщил Трефузис. — Двести фунтов на победу Чартхэма по ставке пять к одному.
— Что? — переспросил Эйдриан. — То есть, нет… что?
— Мне очень понравилась ваша письменная работа, она на редкость забавна. Я просто не понимаю, как вы можете не победить.
— Ну и ну, — сказал Хьюго, когда Трефузис неторопливо удалился. — Надо же быть таким обалдуем.
— Не знаю, не знаю, — ответил, запихивая в рот бутерброд, Эйдриан, — на мой взгляд, разумное вложение средств. А теперь, если позволишь, я пойду инструктировать мои войска.
— Хочешь, и мы пари заключим? — крикнул ему в спину Хьюго.
— Так вот, — говорил своей команде Эйдриан. — Тут есть человек, которому увиденное сегодня внушило такую веру в ваши способности, что он поставил двести фунтов на то, что вы разнесете этих ублюдков в пух и прах.
Команда переодевалась в павильоне, отчаявшаяся, но исполненная отваги, — ни дать ни взять христиане, готовящиеся к матчу со львами.
— Но как быть с Эллисом, сэр? — сказал Хупер. — Он нам не по зубам.
— Плевать на Эллиса. На него взглянуть как следует, он от вас на другой конец поля убежит. Ваше дело — целить в ближайших полевых игроков, промажете по мячу, так, может, хоть огреете кого-нибудь из них битой по затылку.
— Разве это спортивно, сэр?
— Чушь. Посвистывайте, напевайте, держитесь беззаботно, напустите на себя скучающий вид. Как только он изготовится к удару, выходите вперед и говорите, что не готовы. Не забывайте, я тоже там буду, а он из-за этого уклона захочет вбрасывать с моей стороны.
— Но вы же не станете
— Жульничать? Боже милосердный! У нас любительский крикетный матч двух команд приготовительных школ, а я англичанин и школьный учитель, которому следует подавать пример своим юным подопечным. Мы играем в самую артистичную и прекрасную из когда-либо придуманных игр. Разумеется, я буду жульничать, да еще и хрен знает как. А теперь подай мне мантию, надень венец. Я весь объят желанием бессмертья.[129]
Выйдя к калитке, малыш Эллис взял мяч и перебросил его из ладони в ладонь с неприятной уверенностью боулера, наделенного врожденным умением подавать крученые мячи.
Эйдриан погладил его по голове.
— Удачи вам, молодой человек, — сказал он. — Главное, не расстраивайтесь, если вас потом будут ругать. Это всего лишь игра, верно?
Эллис озадаченно взглянул на него: