— Каковым оно и является. Всего хорошего.
— Каковым оно и является. Всего хорошего.
Твидовый отошел и присоединился к Синей Сорочке, уже погрузившемуся в беседу с француженкой.
Твидовый отошел и присоединился к Синей Сорочке, уже погрузившемуся в беседу с француженкой.
— Я объяснял леди, — сказал Сорочка, — что, по моему мнению, эти декорации «Волшебной флейты» выполнены Дэвидом Хокни.[2]
— Я объяснял леди, — сказал Сорочка, — что, по моему мнению, эти декорации «Волшебной флейты» выполнены Дэвидом Хокни.
— Определенно, — подтвердил Твидовый. — На мой взгляд, Хокни присущи два стиля. Неистовый и естественный либо холодный и бесстрастный. Помнится, я заметил однажды, что существуют две разновидности Хокни: Хокни на траве и Хокни на льду.
— Определенно, — подтвердил Твидовый. — На мой взгляд, Хокни присущи два стиля. Неистовый и естественный либо холодный и бесстрастный. Помнится, я заметил однажды, что существуют две разновидности Хокни: Хокни на траве и Хокни на льду.
— Простите?
— Простите?
— Это шутка, — пояснил Синяя Сорочка.
— Это шутка, — пояснил Синяя Сорочка.
— А.
— А.
Твидовый вглядывался в экспонаты.
Твидовый вглядывался в экспонаты.
— Вот это наверняка Царица Ночи.
— Вот это наверняка Царица Ночи.
— По-моему, она самый удивительный из персонажей, — сказала француженка. — А ее музыка… Господи, она просто божественна. Я и сама певица, и сыграть роль Царицы — моя заветнейшая мечта.
— По-моему, она самый удивительный из персонажей, — сказала француженка. — А ее музыка… Господи, она просто божественна. Я и сама певица, и сыграть роль Царицы — моя заветнейшая мечта.