– Мы можем хоть чем-то помочь Виолетте и ее малышу? – спросила Элен.

Элиза замерла с тряпкой в руке. Сестра покачала головой:

– Увы, сейчас вряд ли.

– Ты уверена? Ты виделась с Сюзанной?

Элиза снова покачала головой. Порыв ветра подхватил и стал трепать кухонные занавески.

– Да закрой ты окно. Опять ветрище поднялся.

– А внутри у нас душно, – ответила Элен, но окно все-таки закрыла. – Я тогда открою заднюю дверь.

Элиза пожала плечами и, закончив вытирать стол, подошла к раковине, чтобы прополоскать и отжать тряпку.

– Я заходила к Виолетте домой. Стучалась, и никакого ответа, – сказала Элен. – Должно быть, их по-прежнему держат в шато.

– Нам остается лишь молиться, чтобы им не причинили зла, – сказала Элиза, вешая тряпку на край раковины.

– Я бы и хотела им помочь, но чем? Тошно оттого, что не знаешь.

Элиза замахнулась на докучливую муху, но та улетела.

– Элен, мы сейчас не в силах что-либо сделать. Благие пожелания ничего не изменят. Знаю, как это ужасно, но нынче все по горло заняты подготовкой к событиям ближайших нескольких дней. Я пробовала заговорить о Виолетте, но нашим не до нее.

Элен кивнула. Ей сразу вспомнилось, чем закончилась их прошлая попытка спасти узников.

– Что-нибудь слышно про Джека?

– Да. Он вернулся.

– Серьезно? – У Элен возликовало сердце. – И ты его видела?

– Вчера.

– Видела и ничего мне не сказала.

– Это была встреча для выработки стратегии. Я вообще не вправе о ней говорить.