– И тоже не знаешь?

– Да, – призналась Флоранс. – Но я хочу поменять свою жизнь. Заняться чем-то настоящим. Может, стать танцовщицей, путешественницей или детективом.

– Презабавная смесь желаний, – засмеялась Элен.

– Пусть, но ты поняла, о чем я.

– Поняла.

– Скоро у нас будет предостаточно времени на любые замечательные дела.

Элен разогнулась:

– Да. Ты права. Я искренне в это верю. На какое-то мгновение я позволила себе забыть. Мы должны иметь веру. И я очень надеюсь, что для нас самое худшее позади. Будет так, как ты сказала. Спасибо.

Флоранс засияла:

– А пока я приготовлю нам что-нибудь вкусненькое.

– Это, моя дорогая девочка, будет совсем не лишним, – улыбнулась Элен.

– У нас хотя бы яйца есть. Я могу приготовить omelette aux fines herbes[43]. – Флоранс оглядела кухню. – У меня есть лук-резанец, эстрагон, кервель и петрушка. Отлично. Ты-то, вообще, голодная?

Элен подумала. Она не ела целые сутки, и вопрос Флоранс пробудил в ней сильнейший голод.

– Я бы слопала быка, – призналась она.

– Быка предложить не могу, а вкусным омлетом угощу. Да оставь ты в покое пол! Лучше помоги мне с омлетом. А то вечно прибираешься в доме!

– А ты вечно торчишь на кухне и что-то стряпаешь.

– Как насчет Элизы? – спросила Флоранс.

– Ну, Элиза и ее…

– Привычка рисковать, – хором сказали они и засмеялись.

Элен отставила ведро со шваброй. Флоранс полезла за сковородкой и банками, где хранились травы. Казалось, будто к ним возвращается привычная жизнь.