Кэт рассказала все то, что говорил ей Лейстер, и показала письмо, адресованное управляющему замка Ратгоф-Кэстль.

Брай слушал графиню с мрачным видом.

– Прочтите это, – проговорил он, когда графиня замолчала, и подал ей брачное свидетельство, полученное им от Пельдрама.

– Ах, значит, они все-таки обвенчаны! – воскликнула Кэт, возвращая свидетельство Браю.

– Вот видите, миледи, с каким негодяем нам приходится иметь дело!.. Я убежден, что мы уже не найдем Филли в указанном месте, но так как у нас нет другого пути, чтобы отыскать ее, то нужно ехать в Ратгоф-Кэстль.

– Я хочу сопровождать вас, – сказала графиня. – Не препятствуйте мне, пожалуйста!.. Без меня вам труднее будет проникнуть в замок. Сколько слуг нам нужно взять с собой? Я сейчас сделаю нужные распоряжения!

– Я думаю, достаточно будет и одного, – ответил Брай и отправился на конюшню выбирать самых сильных и выносливых лошадей.

Через два часа все было готово к отъезду; графиня и Брай, в сопровождении лишь одного слуги, выехали из ворот Лондона и направились на север.

Брай предупредил свою спутницу, что ехать им придется почти не отдыхая, но графиня согласилась даже на такие тяжелые условия. Они ехали до тех пор, пока измученные лошади почти уже начали падать от усталости, и лишь тогда остановились в какой-то маленькой деревушке, где провели ночь в жалкой харчевне. В сравнительно короткий промежуток времени путешественники добрались до Ратгоф-Кэстля.

III

Управляющим замка был в это время некто Джонстон. Когда и при каких обстоятельствах Кингтон успел познакомиться с ним и почувствовал к нему глубокое доверие, осталось неизвестным, но следует упомянуть, что последний принадлежал к числу людей, – между прочим, очень распространенных тогда в Шотландии, – которые не делали большой разницы между своим и чужим и больше всего поклонялись деньгам. Кингтон стал между тем очень заносчивым. Его холопская душа, переполненная корыстолюбием и сознанием своей силы, была чужда какого-нибудь благородного чувства. Он проникся слишком большим уважением к собственному уму и наблюдательности и потому так же ошибся в характере Джонстона, как и в Пельдраме.

Джонстон с иронической улыбкой смотрел на Лейстера и Кингтона, когда они уезжали. Запоминая те инструкции, которые были даны ему, он подумал, что при известных условиях Ратгоф-Кэстль может быть так же недоступен для самого владельца замка, как и для посторонних. Для хитрого Джонстона сразу стало ясно, что намерения относительно вверенных ему женщин у господина были одни, а у его слуги, Кингтона, совершенно другие.