Элен Дюпрей знала, что она имела полное право не соглашаться с президентом во время закрытых совещаний: только на публике вице-президент должен был оставаться тенью президента.

– А стоит ли наживать столько врагов? Не лучше ли подождать переизбрания на второй срок? Если новый Конгресс будет более благосклонен к нашей политике, зачем бороться с нынешним Конгрессом? И надо ли настраивать против нас деловые круги?

– Мы не можем ждать, – ответил Кеннеди. – Они все равно набросятся на нас, какой бы тактики мы ни придерживались. Они попытаются воспрепятствовать моему переизбранию и избранию моего Конгресса, как бы мы их ни задабривали. А вот нападая, мы, возможно, заставим их переосмыслить ситуацию. Мы не можем позволить им гнуть свою линию, создавая для этого тепличные условия, словно у них нет других проблем.

Все молчали. Кеннеди поднялся:

– Детали обговорите между собой и представите мне необходимые материалы.

Вот тут Артур Уикс упомянул о еще одной пропагандистской кампании, развязанной прессой с подачи Конгресса: речь шла о том, что президента охраняет слишком много людей и на это тратятся несметные суммы.

– Цель этой кампании, – продолжил Уикс, – представить тебя Цезарем, а Секретную службу – дворцовой гвардией. Общественность полагает, что десять тысяч людей и сто миллионов долларов, которые тратятся на охрану одного человека, пусть он и президент Соединенных Штатов, это перебор. Тем самым создается негативный образ.

В зале повисла тишина. Этой щекотливой темы, помня о насильственной смерти братьев Кеннеди, старались не касаться. Тем более что ближайшие помощники президента знали, что он очень боится умереть от руки убийцы. Поэтому их удивили слова Кеннеди, обращенные к генеральному прокурору:

– Я думаю, что здесь наши критики правы. Кристиан, я знаю, что ты будешь возражать против любых изменений в системе охраны, но как насчет того, что мы объявим о сокращении числа сотрудников Секретной службы, охраняющих Белый дом, вдвое? С соответствующим, в два раза, сокращением бюджета. Кристиан, я бы хотел, чтобы на этот раз ты не воспользовался правом вето.

Кли улыбнулся.

– Может, я и поступлюсь принципами, мистер президент, но правом вето я пользоваться не буду. Тем более что вы всегда можете отменить его своим вето.

Все рассмеялись.

Но Глейдиса столь легкая победа президента встревожила:

– Мистер генеральный прокурор, нельзя сказать о сокращении сотрудников Секретной службы и ее бюджета и не сделать этого. Конгресс будет проверять каждый доллар.

– Естественно, – пожал плечами Кристиан. – Когда ты будешь сообщать прессе о принятом решении, сделай упор на то, что я возражал, как мог, но президент уступил давлению Конгресса.