Анатоль с женой приехали последними. Прусский принц принял их, как всегда, с особенной любезностью. Дамы уселись в кружок, мужчины поместились за ними. Среди глубокой тишины и живейшего внимания адъютант принца полковник Бутлер сел за маленький стол, на котором был приготовлен стакан с сахарной водой, и начал чтение:

«Судебное обозрение.

Сенский ассизный суд.

Председательствует г-н Массон.

Заседание 3-го сентября 1840 года.

В продолжение целого месяца Париж и вся Франция с нетерпением ждали разбирательства дела, возбудившего в такой высокой степени внимание общества, как это редко выпадает на долю немногих судебных драм.

Нет надобности приводить все подробности; и без них начинающийся сегодня судебный процесс займет первое место среди самых интересных страниц, которыми Дворец Правосудия может снабдить «Судебное обозрение». Два месяца шло следствие этого дела, невероятного по происшествиям, почти загадочного по целям, по очень прискорбного для одной из высших и знатных французских фамилий. Следствие велось в секрете, но несколько дней тому назад отрывки из обвинительного акта были нескромно пущены в общество. Негодование всех классов общества против чудовищности преступления разразилось, подобно электрическому удару, из конца в конец по всей Франции. Влияние обвинительного акта, хотя и не вполне известного, было таково, что у самых снисходительных людей еще до суда составился обвинительный приговор. Утверждали даже, что адвокаты, которые сами всегда идут навстречу обвиняемому, на этот раз откажутся от защиты, потому что предвидят ее бессилие. Эти опасения исполнились. Чудовищность преступления и положение, какое главная обвиняемая создала себе своими признаниями, перемешанными с необъяснимыми умолчаниями, сделали то, что ни один адвокат не захотел взяться за ее печальное дело. Г-н председатель должен был назначить ей защитника от суда».

Наследный принц, прерывая чтение:

— Действительно, должно быть, преступность обвиняемой для всех очевидна, если она не находит защитника. Что вы об этом думаете, граф?

Дюкормье:

— Мне кажется, ваше высочество, что это чрезвычайно редкий случай в нашем судопроизводстве. Даже пословица говорит, что нет такого дурного дела, которое не нашло бы себе адвоката.

Герцогиня Спинола:

— Признаюсь, ваше высочество, начало этого номера возбуждает в высшей степени интерес.

Наследный принц:

— Итак, сударыня, прошу извинения, что прервал чтение. Полковник Бутлер, продолжайте, пожалуйста.

Адъютант начал читать:

«Любопытство, волнение публики увеличились, когда узнали, что жертва страшного преступления хотя и борется, как говорят, с близкой смертью, но, по желанию суда, явится на одно из первых заседаний вместе с членами своей знатной семьи, которая представляет гражданскую сторону. Прения начались сегодня утром. Никто но помнит такого стечения народа в суде. С шести часов утра более ста человек, в том числе шестьдесят адвокатов, не получивших пропускных би-летов, теснились в галерее, ведущей в зал суда. К девяти часам эта толпа достигла зала Pas-Perdus; целого отряда полицейских едва хватало, чтобы сдерживать ее.