– Эй.

Он обернулся и увидел Мэйми Конфалоне в коротком коктейльном платьице, повязанном кухонным фартуком. Мэйми протягивала ему полную еды тарелку, и он не знал, что выглядит аппетитнее – блюдо или сама Мэйми.

– Вы ангел!

– Нет, я отвечаю за обслуживание столов на помосте, и не хотелось, чтобы ваша еда остыла.

– Никогда не был так голоден.

– Вы чуть не упали в обморок, когда позировали с клубом Маркони. Ешьте, – приказала Мэйми и, лавируя в толпе, направилась к походной кухне, расположенной неподалеку.

Ники наблюдал за ней, за тем, как покачиваются ее бедра, обтянутые платьем, и это отвлекло его внимание, но не настолько, чтобы бросить еду и побежать за ней. Он до того проголодался, что забыл о замужестве Мэйми. Он отделил кусок картофеля, мяса и поджаристой корочки от говядины «Веллингтон» и засунул в рот, когда оркестр заиграл что-то разгульное. Тут-то на танцплощадке и появился Рокко Тутолола, а два человека прикатили огромный красный стальной барабан для лотереи и установили его в центре.

Луч прожектора выхватил Ники из темноты, как раз когда он вгрызался в другой кусок говядины. Его пригласили выйти на танцплощадку и вынуть билет с номером победителя в розыгрыше «кадиллака». Луч следовал за Ники до самого барабана, в который он и засунул руку.

Толпа вопила:

– ТЯНИ!

– ШУРУЙ!

– ГЛУБЖЕ!

– Это значит, не хватайте билет сверху, – тихо подсказал Рокко.

Ники засунул руку вглубь барабана, словно это была пасть льва, а он укротитель. Рука его проникла так глубоко, что могла отвалиться, если бы металлическая дверца барабана вдруг защелкнулась. Он достал билетик со дна и протянул его Рокко. Рокко подошел к оркестру и вытащил микрофон из стойки.

– «Кадиллак» выиграл Уэйн Рутледж.

– Кто? Что? – прокатилось по толпе.

– Уэйн Рутледж из Флоренции, штат Алабама.

– Америкашка? – выкрикнул один из гостей.

– Где эта Алабама?

– Какая разница? Ясно, что не в Пенсильвании!