За долгие скитания по свету судьба наконец вознаградила Гала радостью жить среди таких соплеменников. Отныне ему незачем было беспокоиться о завтрашнем дне. Но покой и безопасность недолго радовали его. Он привык к постоянному движению, когда все физические и душевные силы устремлены на преодоление трудностей. Для него стало потребностью непрерывно утверждать себя в жизненной борьбе. Безмятежное существование на берегу Синего озера начинало тяготить его. Он заскучал.

Риа радовалась уюту, покою и безопасности, которых так долго недоставало ее семье. Настроение мужа огорчило ее, однако она сумела понять, что иначе он и не мог чувствовать себя: он привык жить в полную силу, ему не хватало походной обстановки, покой и бездействие были ему в тягость. Поняла она также, что он недолго проживет на берегу Синего озера и что неизбежно наступит день, когда он снова уйдет своим нелегким путем. Только вот куда?

В отличие от Риа Ае обрадовалась, узнав, что Гал намеревался возобновить свои странствия. Среди Рослых Людей она так и не стала своей. При всем их великодушии они — особенно женщины и подростки — так и не забыли, что она — дочь племени рабэ. Ае готова была последовать за Галом.

Уора и Эри, казалось, вполне устраивала безмятежная жизнь на берегу Синего озера. Уор заботился о Туин, о сыне, о младших братьях и сестрах, охотно общался с сородичами и соплеменниками. У него был легкий, счастливый характер.

Эри обычно проводил дни вдвоем с Инг на берегу озера: в первый месяц совместной жизни молодоженам давалось право самим распоряжаться своим временем. Домой они прибегали веселые, с еще не высохшими после купания волосами. С лица у Эри не сходила широкая улыбка, делавшая его похожим на отца.

Но наступил день, когда к Эри пришло беспокойство. Повод к нему дала Инг. Однажды, когда они вдвоем уплыли на лодке далеко от берега, Инг сказала:

— Этой дорогой ушел Данг… Как ты думаешь, куда повела его тропа?

— Каждый идет своим путем… — ответил Эри и замолчал. Вопрос жены отдалил ее от него, возвел между ними незримую преграду — оба они почувствовали это.

Эри знал: по обычаю Рослых Людей мужчина, отвергнутый в брачную ночь женщиной, был волен выбирать себе тропу. Он мог жениться на другой или вовсе отказаться от женитьбы до следующих брачных торжеств— в этих случаях его авторитет в глазах всего племени полностью восстанавливался. Рослые Люди полагали, что женщина отвергает мужчину только по его вине: ведь уважающий себя воин никогда не предложит женщине стать его женой, если он не уверен, что она желает вступить с ним в брак. Еще до сватовства юноши знали своих невест, а девушки — своих избранников. Но с Дангом все обстояло иначе: он готовился стать мужем Инг, а Инг была готова стать его женой. Эри помешал их браку. Инг отказалась от Данга, и тот покинул племя, ушел неведомо куда. Нужно было очень желать Инг, чтобы, потеряв ее, решиться на этот шаг. Данг ступил на отчаянный путь, но никто не мог упрекнуть его: Рослые Люди уважали женщин, а он поступил достойно мужчины.