— Но разве это не одно и то же?

— Все зависит от того, что называть счастьем! Мы, буддисты, понимаем его скорее как отсутствие несчастья, страданий.

— Но ведь не бывает совсем без страданий. Вот, например: я бесконечно счастлива, но знаешь, с тех пор как мы встретились, любовь моя, я так боюсь тебя потерять, что это причиняет мне страдания.

— Я могу сказать то же самое, любовь к тебе приносит страх потери!

— Значит, верно говорят люди: если хочешь познать счастье, прими страдание, — тихо и задумчиво произнесла молодая христианка.

— У нас есть такое понятие — «дукка, боль души». Так вот, приходит оно через желание и счастье. Когда у человека есть желание и оно осуществляется, он испытывает мучения, так как боится однажды потерять желанное! Но меньше всего на свете я хотел бы превратиться в источник твоего несчастья! — пылко воскликнул Пять Защит. Возвышенные философские рассуждения, которые ему раньше казались весьма далекими от жизни, вдруг обернулись точным описанием его собственных переживаний, и это казалось удивительным.

Каждый по-своему, они пытались понять различия между религиозными установлениями и взглядами на жизнь, усвоенными каждым из них, найти точки соприкосновения. Если буддийская вера Пяти Защит оставалась при этом прочной и неизменной, потому что изначально предполагала большую гибкость в понимании мира, то убеждения Умары мало-помалу менялись. По крайней мере, некоторые слова постепенно приобретали для нее иной смысл…

Одним из таких слов было «просветление».

Раньше она считала его просто абстрактным представлением из области малопонятной эзотерики, но теперь оно обретало вполне ясное значение. Для нее разговоры с возлюбленным о вере и об устройстве мира представляли собой удивительную смесь чудесного и реального, проникавшую в самые глубины сердца. Именно это и называла она теперь просветлением.

То же произошло и со словом «откровение». Умара помнила рассказ из священной книги — как пророк Моисей получил откровение от Господа, явившего ему Свое присутствие в виде пылающего куста. Позже слово встретилось ей в Десяти Заповедях, нанесенных на Скрижали Закона.

Однако теперь благодаря Пяти Защитам Умара познала откровение любви…

Ее очень заинтересовали выражения «непостоянство» и «анатман», обозначавшие понятие «небытия» и использованные Буддой для описания бренных вещей мира, их эфемерности и тленности. Почему Блаженный утверждал, что все вокруг — лишь «ничто», «анатман»? Каковы были причины столь пессимистического взгляда на мир, казавшегося ей крайней формой разочарования? Почему люди должны проходить свой земной путь в горестях и страданиях, подчиняясь закону непостоянства? Почему, удивительно сходным образом, в Евангелии сказано, что на земле не обрести счастье, а человеку богатому не проще войти в царство небесное, чем верблюду — пройти сквозь игольное ушко?