— Ом! Меня отправил по срочному делу Пять Защит. Ты не поверишь, что это за дело!

— Так расскажи же скорей!

— Хорошо. Ом! Императрица У-хоу лично просит у вашей общины шелк.

— Императрица?! Ей понадобился наш шелк?

— Именно так. Ом! Ей нужно, чтобы тайная торговля шелком в Китае возобновилась.

— В это и вправду трудно поверить!

— Она готова пустить манихеев в свою страну в обмен на товар.

— У-хоу собирается нарушить закон?

— Она уверена, что добьется принятия нужного закона. Твой Совершенный Учитель сможет открыть свой храм в столице. Я прибыл именно для того, чтобы объявить эту добрую весть!

— Такая милость удивляет не меньше, чем все остальное. Море Покоя говорил, китайские власти держат под сукном два давно составленных указа: один — разрешение на манихейскую духовную практику в стране, второй — объявление несториан вне закона. Будто бы конфуцианцы сопротивляются этому. Но, полагаю, у императрицы достаточно влияния, чтобы преодолеть это препятствие…

— Я должен поговорить обо всем этом с Морем Покоя. Ом! Ты проведешь меня к нему?

— Конечно! Не сомневаюсь, что он очень обрадуется твоим новостям. Честное слово, несмотря на все противоречивые слухи об У-хоу, она мне симпатична! — засмеялся молодой кучанец.

Море Покоя принял их в библиотеке Церкви Света, где давал указания иллюстратору-китайцу, работавшему над миниатюрами к Великой Книге Мани.

— То, что ты рассказал мне, не так уж удивительно. Императрица Китая слывет отличным игроком в шахматы, — заметил Море Покоя, не в силах спрятать довольную улыбку.

— Что ей передать от вас? — поинтересовался ма-ни-па.

— Что я считаю ее предложение великой честью! Конечно, мы готовы сотрудничать с ней! С помощью У-хоу учение Церкви Света на землях Китая может продвинуться так быстро, как я не смел и надеяться… Я и вообразить не мог, что мы получим опору в ее лице: стоит только вспомнить о грубости и нелюбви к нам китайского губернатора Турфана, который то и дело грозит высылкой! — взволнованно сказал Совершенный.

— Когда же вы сможете отправить в Чанъань первый шелк? — спросил тибетец.

Море Покоя обернулся к Лучу Света.

— Примерно через три месяца, — ответил юноша. — Если, конечно, не будет серьезных затруднений в том, чтобы найти ткачей. С тех пор как вернулся, я только и делаю, что вожусь с шелкопрядами, и дела идут отлично. Накопилось уже несколько бобин нити.

— По крайней мере один ткач есть, хотя его умения не совсем подходят. Один из наших людей, перс Аджия Могул, в молодости ткал ковры. Поговори с ним.