К счастью, двери ее покоев были обиты толстыми слоями войлока и ткани, поглощавших и громкие стоны, и крики У-хоу, когда лингам Белого Облака, мощный, как колонна, опирающаяся на фундамент темного и плоского живота, вновь и вновь с силой погружался в ее йони.

Столь убедительный сеанс знакомства с тантризмом был первым в череде других, и раз от разу любовные упражнения становились все более экстравагантными, а ощущения все более интенсивными, так что постепенно пара продвигалась все дальше и дальше по страницам «Сутры любви».[58]

У-хоу особенно нравилось продеть указательные пальцы сквозь бронзовые кольца на груди Безумного Облака, сесть на корточки и опускаться на его вертикально стоящий лингам, самой задавая темп и ощущая волны наслаждения, прокатывающиеся по телу. А стоило ему при этом немного приподнять бедра, как ее чувства обострялись и удовольствие становилось почти непереносимым. В финале ей казалось, что весь ее организм взрывается, высвобождая колоссальную энергию, а змея Кундалини, прежде дремавшая в основании позвоночника, где-то возле ануса и гениталий, внезапно распрямлялась и стремительно достигала Тысячелепесткового Лотоса, расположенного в зоне сахасрары — центре телесной энергии, находящемся на самой макушке.

В тот самый момент, когда Кундалини разворачивается, происходит гармонизация энергии, разливающейся по всему организму и свободно изливающейся вовне, именно это и есть состояние «высшего блаженства»…

Она уже не обращала внимания на то, как выглядит худое, покрытое татуировками и шрамами тело аскета, лишь его лингам являлся средоточием всего. Она с готовностью поглощала его ртом, словно совершая акт преклонения перед божеством во плоти, духом Высшего Блаженства, прежде ей неведомым. В какие-то мгновения ей чудилось, что она управляет своим любовником, использует его в своих целях…

Но это было совсем не так.

Умело манипулируя тантрическими приемами, Безумное Облако все больше подчинял женщину своему влиянию, лишая ее собственной воли, формируя настоящую зависимость от этих экзотических любовных утех, намного превосходивших по глубине и остроте все прежние переживания. У-хоу испытывала священный трепет и ужас перед его неутомимым и невероятно удлинявшимся лингамом, словно стило, наносившим огненные письмена с эзотерическим текстом на тело императрицы.

Однако живое любопытство У-хоу заставляло ее расспрашивать, интересоваться тонкостями йоги и тантрических ритуалов. Она пыталась соотнести новое знание с глубочайшими Благородными Истинами Блаженного, в которые некогда уверовала всей душой. Ее восхищало могущество сексуальной энергии, возникавшей при соединении ее йони с поразительным лингамом Белого Облака. Но постепенно мысли стали устремляться к истинным, сокровенным целям, которые преследовала У-хоу.