В июне 1940 года, когда пролог истории Пятой республики еще только начинал писаться, де Голль обратился к французской нации с рядом речей, в которых объявил о создании движения Сопротивления, и призвал всех французов объединить усилия для борьбы с ненавистными завоевателями любимой родины.
<†††>
Попросив о перемирии, правительство Франции теперь знает, какие условия поставлены врагом.
«Принять капитуляцию и рабство большинству французов не позволят достоинство, разум и высшие интересы родины»
Если эти условия будут выполнены, то французские вооруженные силы – сухопутные, морские и воздушные – будут полностью демобилизованы, наше оружие сложено, вся территория Франции оккупирована, а французское правительство будет зависеть от Германии и Италии.
Чем обернется такое перемирие, известно – не только капитуляцией, но и порабощением.
Но принять капитуляцию и рабство большинству французов не позволят достоинство, разум и высшие интересы родины.
Я говорю: достоинство! Потому что Франция заключила с союзниками соглашение, по которому она не имеет права сложить оружие. Правительство Франции не имеет права сдаться врагу, пока союзники продолжают войну. Преследуемые на своих территориях правительства Польши, Норвегии, Голландии, Бельгии и Люксембурга также осознают свой долг.
Я говорю: разум! Потому что считать борьбу проигранной – неразумно. Да, мы потерпели ощутимое поражение. Мы проиграли битву за Францию из-за недостатков военной системы, ошибок ведения военных действий и пораженческих настроений правительства, проявленных в ходе последних боев. Но наша империя еще велика, наш флот невредим и есть большой запас золота. Наши союзники обладают огромными ресурсами и господствуют на морях. На нашей стороне мощь американской промышленности. В тех условиях войны, где мы потерпели поражение от 5000 самолетов и 6000 танков, завтра мы можем победить силой 20 000 танков и 20 000 самолетов.
Я говорю: высшие интересы родины! Потому что это не война Франции и Германии, исход которой решается одним сражением. Это мировая война. Никто не может предсказать, останутся ли нейтральными завтра народы, которые нейтральны сейчас, и останутся ли нынешние союзники Германии ее союзниками. Если в конце концов силы свободы восторжествуют над силами рабства – что станет с покоренной врагом Францией?