Я указываю на «Дао дэ цзин». Она лежит на тумбочке.

Да.

Секунд через тридцать я смоюсь через это окно, что возле твоей кровати.

Майлз смеется.

Когда останешься один, возьми эту книжку и почитай. Может, тебе покажется, что это чепуха, может, это и в самом деле чепуха, но, на мой взгляд, ничего лучше я не читал.

Почему ты так считаешь?

Просто я улавливаю в ней смысл.

Попробую.

Я встаю, направляюсь к его кровати.

Не пропустишь меня?

Он отодвигается в сторону.

Я не спрашиваю, куда ты собрался и зачем.

И правильно.

Будь осторожен, чтобы тебя не поймали.

Я открываю окно, шагаю на подоконник, закрываю окно. Сразу охватывает холод. Пронизывающий, острый, злой. Он кусает меня в лицо, впивается в руки, как сотня рассерженных муравьев.

Я пускаюсь в путь. Иду быстро, держусь подальше от фонарей и окон. Мрак дает мне чувство защищенности, силы, неуязвимости. Знаю, что во мраке меня не поймают.

Нахожу нужную тропинку, она приводит меня к укрытию. Сворачиваю, продираюсь, как обычно, через гущу ветвей, через вечнозеленые заросли.

Спешу. Ум рисует картинки ближайшего будущего, когда я окажусь в объятиях Лилли. Какая-то ветка когтями, как ястреб, впивается мне в щеку. Царапает кожу, не очень глубоко, но чувствительно.

Я оказываюсь в укрытии, она уже там. Сидит на мерзлой земле, закутавшись в одеяло, бледная кожа светится. Она улыбается, встает, ничего не говорит, делает шаг навстречу, распахивает одеяло, укутывает меня одеялом, окутывает меня собой. Целует меня в щеку, в ту, которая целая, крепко обнимает. Руки у нее тонкие, но сильные. Она шепчет мне на ухо.

Я так рада, что ты пришел.