— Созовите всех неквалифицированных рабочих, — обратилась она к помощнику управляющего терминалом, — подсобников, путевых обходчиков, мойщиков локомотивов, всех, кого сможете найти, и пусть они немедленно соберутся здесь.

— Здесь?

— Здесь, — ответила она и показала на пути у подножья башни. — Позовите и стрелочников. Позвоните на склад и распорядитесь принести все фонари, которые только можно найти, любые — кондукторские, штормовые, все.

— Фонари, мисс Таггарт?

— Отправляйтесь.

— Да, мэм.

— Что мы собираемся делать, мисс Таггарт? — спросил диспетчер.

— Мы собираемся двинуть поезда, и мы будем делать это вручную.

— Вручную? — поразился инженер службы сигнализации.

— Да, дружок! А вы-то почему так шокированы? — Она не могла сдержать то, что в ней накопилось. — Мужчина — это ведь только мышцы, разве нет? А мы возвращаемся назад, к тому времени, когда не было ни соединительных систем, ни семафоров, ни электричества, к тому времени, когда связь осуществлялась не сталью и проволокой, а людьми, держащими фонари. Живыми людьми, которые служили фонарными столбами. Вы достаточно долго к этому стремились — вот и получайте что хотели. Ах, вы полагали, что ваши орудия труда сформируют ваше сознание? Но все вышло наоборот — и теперь вы увидите, что за орудие труда породило ваше сознание!

Однако даже возвращение назад требует мыслительной деятельности, подумала она, глядя на безразличные лица окружавших ее людей и чувствуя, что сама оказалась в парадоксальной ситуации.

— А как переводить стрелки, мисс Таггарт?

— Руками.

— А подавать сигналы?

— Руками.

— Но как?

— Поставив человека с фонарем у каждого семафора.

— Но как? Там не разойтись.

— Используйте соседнее полотно.

— Как люди узнают, когда переключать стрелки?