Полковнику Адаму не терпелось узнать подробности пленения, и он тут же отправился к Роске, который ему рассказал. Шмидт приказал переводчику пойти к командиру советского танка. Переводчик помахал белым флагом и подошел к танку.

— Прекратите огонь! У меня есть для вас чрезвычайно важное дело. Повышение и орден вам обеспечены. Вы можете пойти со мной и взять в плен командующего и штаб 6-й армии.

Генерал Роске задумался. Потом продолжил: «В пять часов сорок пять минут была передана последняя радиограмма: «У порога дверей русский, все уничтожено!» Тут же радиостанция была разбита».

Полковник Адам вернулся в штаб. Все сели в приготовленные немецкие автомашины. В первой Паулюс со Шмидтом и генерал Ласкин с шофером. Во второй полковник Адам со старшим лейтенантом советских войск. В грузовую сели офицеры и солдаты из охраны бывшего штаба 6-й армии.

Когда следовали среди развалин города, полковник Адам смотрел и не верил своим глазам. Он увидел, как самые яростные враги, которые только что истребляли друг друга, мирно объяснялись жестами. Советские солдаты давали немцам хлеб и, улыбаясь, делились махоркой. Для него, как и для офицеров, наблюдавших эту картину, оставалось все непонятным: и эта страна, и ее люди.

Шум боя окончательно затих, и установилась мертвая тишина.

Южный котел больше уже не существовал.

3

3

Велика у человека сила привычки не только в обычной жизни, но и на войне. Она дает себя знать на каждом шагу. Привычка— это истина — сродни второй натуре. И никуда и никто не уйдет из-под власти ее незримых законов. Если говорить о прошлом воинов дивизии Бурунова, Да и только ли воинов этого соединения, это в прошлом почти все они имели самые различные мирные профессии. Но за время сталинградских боев, сами не зная и не ведая, превратились в одержимых воинов, желающих помериться с врагом военной силой. Одни воевали здесь с первых дней — почти полгода, а некоторые пришли с последним пополнением — два месяца назад, в канун наступления, но всех их объединяло единое чувство ненависти к врагу, и все они были пропитаны духом воинственности, приняв его на вооружение для себя как главную черту своего характера, как главную цель своей жизни.

Но вот уже прошла неделя, как в донских степях, под Сталинградом и в его окрестностях, да и на Волге, стояла мертвая до глухоты тишина. Немецкие войска были окончательно разгромлены, повержены их укрепления, разрушены и уничтожены позиции, а оставшаяся техника застыла неподвижной грудой мертвого металла на дорогах и полях. Впервые за долгие месяцы битвы она никому больше не угрожала. А те, кому она принадлежала, кто направлял ее смертоносную силу, змеехвостыми колоннами пленных плелись уже далеко от Сталинграда, в пункты последнего назначения — лагеря военнопленных.