Я завернулась в банное полотенце и вышла к лестнице. Мама уже поджидала меня со стопкой чистого белья в руках.

– Не слышала, как ты вчера вернулась, – сказала она.

– Я пришла раньше комендантского часа, но все равно было поздновато.

– Молодец. Как все прошло?

– Отлично, – ответила я и попробовала обойти ее бочком. – Пойду в душ.

Мама тоже развернулась боком, перекрыв мне дорогу, точно заправский вышибала.

– Эви, нам надо поговорить.

– Ну мам! Я же в полотенце!

Меня и без того тянуло в душ, но теперь, когда она преградила мне путь, желание вымыться стало просто нестерпимым. Мне нужно в ванную. Скорее, скорее, скорее, скорее!

– Это я и сама вижу, – сказала она и опустила глаза на мои руки.

Вот блин! Я забыла спрятать их под полотенцем! Я попыталась было исправить положение, но мама крепко меня схватила.

– Эви, что ты сделала с руками?! Какие красные! Как ошпаренные!

– Мам, пусти, я же опоздаю!

– Ты что, опять их моешь?

– Все моют руки, мама! Все, кроме последних грязнуль!

В душ, в душ, в душ, скорее в душ! Почему она меня не пускает? НУ ПОЧЕМУ? На глаза навернулись слезы. Руки задрожали. От маминых касаний они начали болезненно зудеть.

– Ты же знаешь, о чем я.

– У меня просто авитаминоз! Сейчас же межсезонье! – сказала я.

– Эвелин, завтра же утром я звоню Саре и обо всем ей сообщаю. Слава богу, что ты и так уже записана на прием.