Глава XVII Среди океана стульев

Глава XVII

Среди океана стульев

…Статистика знает все… Панегирические рассуждения авторов о статистике – тоже своего рода примета времени. 1925–1927 годы можно считать периодом расцвета статистики в СССР.

Правительство, озабоченное контролем промышленности и сельского хозяйства, где еще допускалась частная инициатива, всемерно поощряло статистические исследования. Однако в 1928 году конъюнктура изменилась.

Частная инициатива целенаправленно изгонялась. Проводилась жесткая централизация, планировались колоссальные расходы на ускоренную индустриализацию, а также очередную реформу сельского хозяйства – пресловутую коллективизацию.

В связи с этим было официально признано неуместным обнародование результатов широкомасштабных статистических исследований. Они могли отразить падение среднего уровня жизни. Прежде всего – в области потребления сельскохозяйственной продукци.

От статистики требовали решения пропагандистских задач. Ученых, выразивших несогласие с таким подходом, преследовали. Да и вообще любые суждения о важной роли статистических исследований считались нежелательными.

…Гаргантюа, король дипсодов… Объединены два героя романа Ф. Рабле «Гаргантюа и Пантагрюэль». Необычайной прожорливостью отличался великан Гаргантюа, тогда как королем дипсодов, то есть жаждущих (греч. dipsa – жажда), был его сын Пантагрюэль.

…силач Фосс… Имеется в виду известный на рубеже XIX–XX веков цирковой артист, выступавший под именем Эмиль Фосс (или – де Фосс, что, возможно, псевдоним), борец необычайной силы и веса. Гастроли этого «чемпиона-атлета из Штеттина» часто сопровождались серией скандалов, организованных с рекламными целями.

К примеру, приехав в город, он отправлялся в вокзальный ресторан, где публично заказывал и съедал сразу десять обедов, выйдя из ресторана, садился в специально подготовленную извозчичью пролетку, буквально разламывавшуюся под его тяжестью. А перед началом состязаний исключительно для «силача Фосса» на арену выносили большое блюдо с целым жареным поросенком и четвертью водки, что – не без некоторых цирковых уловок – тут же поглощалось «на глазах у изумленной публики».

Даже после окончания спортивной карьеры Фосса публика не забывала о нем, так как своеобразные «выступления» в ресторанах и трактирах не прекращались, вот только цирковые импресарио более не платили по счетам. Дело доходило до полицейских протоколов, и скандалы оказывались отнюдь не рекламными. Анекдоты о прожорливости «силача Фосса» были популярны и в предвоенные годы.