Она рассказывала.

Что сын Старшего Ангела Браулио и ее сын Гильермо были больше чем кузены. Закадычные друзья. Почти близнецы.

Что той ночью они колесили по округе в поисках развлечений. Была суббота. Они одолжили машину Старшего Ангела. Она знала, что они ели оладьи. Вся семья помешалась на оладьях. В Нэшнл-Сити в кинотеатре подцепили каких-то девчонок. Шел фильм с Томом Крузом. Толпы чокнутых пацанов из Тихуаны приехали в кино. Кто знает, кто там был. Но кто-то был. Кто-то очень плохой.

У дяди Джимбо был маленький винный магазин рядом с торговым центром «Плаза Бонита». Дурацкая мелкая лавочка, где он продавал бурбон, дешевые сигары, журналы и лотерейные билеты. Она вечно ругалась с сестрами из-за того, что Джимбо привечал мальчишек там. Когда парни были еще несовершеннолетними, дядюшке казалось, что мальчикам неплохо бы время от времени пропустить пивка. И он пускал их в кладовку, где эти оболтусы прятались за ящиками с холодными жестянками, таскали «Будвайзер» и воображали себя крутыми мужиками. Со временем это превратилось в еженедельный ритуал.

После кино мальчики заглянули к Джимбо. Она не знала зачем. Да и кто мог знать? За пивом? Под прилавком Джимбо прятал по-настоящему похабные журналы. Такие не выставишь на всеобщее обозрение – у него же приличный семейный магазин. Может, парни захотели полюбоваться на девочек, пообжимавшись со своими rucas на последних рядах в кинотеатре. Но кто-то поймал их снаружи и застрелил обоих.

Полицию вызвал Джимбо, и он держал на руках бедняжку Гильермо, когда тот умирал. Он накрыл обоих мальчиков какой-то ветошью и сидел на бордюре, пока не приехали копы. И напился до чертиков.

– Я так и не попрощалась с моим мальчиком, – сказала она. – Так и не сказала ему «я люблю тебя».

И когда она закончила говорить, то, что должно было произойти, превратилось в нечто гораздо более нежное, даже прекрасное.

* * *

Той же ночью, после того как гости наконец разошлись, после того как женщины прибрались, а Минни затолкала Лало в постель в его гараже и уехала к себе домой, в час ночи, Старший Ангел и Перла лежали рядом.

– Флака, – попросил он, – давай разденемся догола.

Она уж позабыла, как это, и засмущалась. Но они разделись и легли близко-близко, так близко, чтобы чувствовать тепло друг друга.

– Флака, – сказал он. – No hay mas^[298].

– Si, mi amor.

– Вот и все.