Держана первой заметила, что у нас пропала курица.

Она каждое утро ходила с младшими детьми собирать яйца. У меня тогда было уже двое, одна – совсем родишка, и до пересчета кур руки не доходили.

Как я мечтала и молила богов после свадьбы, чтобы родилась девочка!

Тогда стало бы вовсе не важно, кто ее отец.

Но родился мальчик.

Мистина ни разу не заговорил со мной об этом, но он ведь не отрок и кое-что соображает: меня тошнило уже в дни свадьбы, и он должен был понять, что это значит.

И до самого имянаречения у меня не было уверенности, что он признает ребенка своим. Муж со Свенгельдом собрали всю дружину, позвали Ингвара. Мистина взял у меня родишку, окропил водой и провозгласил:

– Тем я признаю этого ребенка моим сыном и нарекаю ему имя… Улеб! В честь вождя моего отца, славного Ульва конунга!

Все завопили, будто услышали невероятно радостную весть.

Ингвар ухмыльнулся, но я знала, что Эльга не обрадуется.

Мистина имел право назвать ребенка в честь вождя, пусть даже не состоя с ним в кровном родстве, но вышло именно то, чего мы с Эльгой так хотели избежать. Мой сын в любом случае приходился внучатым племянником Вещему; в глазах людей он был родичем Ингвару через жену, а родовое имя потомков Харальда Боезуба и вовсе делало его почти равным в правах с ребенком Эльги.

Я думаю, Мистина не стал бы рисковать, он заранее получил согласие Ингвара на это имя: тот не собирался полностью отказываться от родного сына.

Родила я первой, но имянаречение отложили до тех пор, пока не пройдет тот же обряд над сыном Эльги: таким образом, мой ребенок получился младшим из двоих двоюродных братьев.

Когда Эльга тоже родила сына, о его имени долго шли споры.

Самое простое и естественное было наречь его Олегом.

Но сделать это тогда в Киеве означало бы прямо провозгласить его прямым наследником всего, чем владел Вещий. Ингвару проще было выйти на торг и во весь голос закричать: «Я хочу отнять власть у нынешнего князя!»

Из этих же соображений имя Одд тоже не годилось, а имя Ульв дать мальчику было нельзя, потому что старый Ульв конунг тогда был еще жив[16].

К тому же Ингвар в то время всячески старался привлечь дружбу не только русских дружин, но и полянской старейшины.

И в конце концов они придумали имя Святослав: «свят» на славянском – то же самое, что «хельги» на северном языке, а «слав» – часть имени знатных людей во всех славянских землях: кривичей, полян, моравов.