Зато она, Бет, играет белыми. Нужно будет изо всех сил уцепиться за это премущество. Она применит ферзевый гамбит. Несколько месяцев назад Бенни обсуждал с ней это часами, и в конце концов они оба пришли к выводу, что, если ей выпадет играть против Боргова белыми, наиболее подходящего дебюта не найти. Бет не хотела начинать партию с сицилианской защиты, хоть и знала ее вдоль и поперек. А ферзевый гамбит был лучшим способом от нее уклониться. Она, Бет, сумеет помешать Боргову развить этот вариант. Проблема заключается в том, что Боргов никогда не делает ошибок.

Когда Бет вышла на сцену в зрительном зале, набитом битком – сегодня здесь было больше людей, чем раньше, и даже больше, чем представлялось возможным; они заняли все места, стояли в проходах и позади последнего ряда кресел, – в огромной аудитории сразу смолкли все голоса. Бет взглянула на Боргова – он уже сидел за столом, поджидая ее, и она вдруг поняла, что ей предстоит столкнуться не только с его беспощадным стилем игры в шахматы, но и со своим собственным страхом перед этим человеком. Она боялась Боргова с той самой минуты, как впервые увидела его в зоопарке Мехико, у клетки с гориллами. Сейчас он спокойно смотрел на свой черный лагерь в начальной позиции, но от одного взгляда на него у Бет перехватило дыхание и сердце дало сбой. В этой массивной неподвижной фигуре, замершей у шахматной доски, не было и намека на слабость. Боргов словно отгородился незримой стеной от Бет и от тысячи людей, смотревших на него в этот момент. Он был похож на грозную икону. Он был как наскальный рисунок в пещере.

Бет, медленно приблизившись, села на стороне белых фигур. Раздались приглушенные, осторожные аплодисменты.

Арбитр запустил ее игровое время, и Бет вздрогнула, услышав тиканье часов. Она пошла пешкой на четвертое поле ферзя, не сводя глаз с доски – взглянуть сопернику в лицо у нее не хватало духу. На сцене начали партии еще три пары шахматистов. Бет слышала стук фигур, становящихся на поля, и щелканье кнопок над чужими циферблатами. Потом все стихло. Глядя на доску, она видела только руку Боргова – тыльную сторону кисти и короткие толстые пальцы с жесткими черными волосками на фалангах. Пальцы сомкнулись на пешке и перенесли ее на четвертое поле ферзя. Бет пошла пешкой на четвертое поле ферзевого слона, предлагая сопернику гамбитную жертву. Рука отклонила предложение, переставив королевскую пешку на четвертое поле. Боргов тем самым ответил ей на старинный лад – контргамбитом Альбина. Но Бет знала этот вариант отказанного ферзевого гамбита. Она взяла пешку, вскинула глаза на Боргова и тотчас отвела взгляд. Он сыграл пешкой на пятое поле ферзя. Лицо его было бесстрастным и совсем не таким пугающим, как она ожидала. Бет сделала ход королевским конем, Боргов – ферзевым. Балет на шахматной доске продолжился. Бет чувствовала себя крошечной и невесомой, совсем незначительной, казалась самой себе маленькой девочкой. Но сознание ее было ясным, и она знала, что делать дальше.